Новые старые колхозы

В Литве о колхозах еще какое-то время назад напоминали свалки старой техники. Но и эти островки металлолома быстро исчезли по цене как минимум от 100 литов за тонну в зависимости от качества металла. Колхозы в соседней Беларуси, напротив – реальность, конечно, уже не та, что была лет 30 назад, но пока и не дотягивающая до официального названия "сельскохозяйственный производственный кооператив".

1548 СПК

- Хозяйство наше теперь называется СПК «Жестинное», и я с ним распрощался ровно месяц назад, отработав без малого два десятка лет, – говорит бывший колхозный прораб Сергей Василевский. – Причина проста: никаких возможностей выжить не осталось. На зарплату в 400 000 рублей не разгонишься. А у нас трое детей, дочь учится в Минске…

Его тревога понятна: белорусское «бесплатное» высшее образование уже процентов на 60, если не больше, стало платным. За год учебы дочери Сергей должен заплатить полторы тысячи долларов – это чуть меньше его годовой колхозной зарплаты. То есть, рассчитаться за учебу можно только при условии, если семья не будет есть, пить, покупать одежду, топливо для дома. А за комнату, которую в Минске дочка снимает на двоих с другой студенткой заплатить 100 долларов в месяц надо? А одеться ей же? А питаться?

Словом, Сергей Василевский ушел из своего колхоза искать более высокую зарплату.

В советские времена в Беларуси было около 3 000 колхозов. Сегодня, по последнему отчету Министерства сельского хозяйства и продовольствия, существует 1548 сельскохозяйственных производственных кооперативов (СПК). Кроме того, около полутора тысяч фермерских хозяйств. Но о них разговор отдельный. Тем более, что в объеме производимой в Беларуси сельхозпродукции их доля составляет всего лишь около полутора процентов.

А основное – это, конечно, СПК. Проще говоря, колхозы, поскольку на название «кооператив» эти формирования никак не тянут и от прежних, советских еще колхозов никуда не ушли.

Немного о тупике

Собственно говоря, попытка обозначить этот уход была. Но только попытка, которая свелась всего лишь к перемене названия. Да и перемена эта оказалась забавной.

К примеру, как вам такое название: сельскохозяйственный производственный кооператив «Колхоз имени Ленина»? Или: сельскохозяйственный производственный кооператив «Колхоз «Ленинский путь»? Пусть кто-то попытается ответить с трех раз: так кооператив это или колхоз?

Таких названий большинство за исключением тех нечастых случаев, когда все эти «Ленинские пути», «…съезды КПСС» и пр. поменяли на названия местностей. К примеру, СПК «Жестинное» в Логойском районе под Минском, ранее назвавшееся колхоз «Искра». Именно в нем работал колхозный прораб Сергей Василевский.

Официальные отчеты говорят об успехах этих формирований. К примеру, это явствует из статьи в официозной аграрной газете «Белорусская нива» за 29 января бывшего теперь уже министра сельского хозяйства Леонида Русака: «… важнейший показатель прогноза – производство валовой продукции сельского хозяйства в сопоставимых ценах – составил 109% при задании 107,5–108,5… в минувшем году увеличилось производство зерна, картофеля, овощей защищенного грунта, молока, реализация скота и птицы, маслосемян рапса. По причинам экономической целесообразности сокращено производство сахарной свеклы, овощей открытого грунта и яиц».

Правда, иногда звучат и другие цифры. В Беларуси сегодня производится 70% убыточной сельскохозяйственной продукции, заявил на одном из заседаний президиума Совета министров в Минске заместитель главы Администрации президента Александр Попков. «Мы заходим в тупик!» – констатировал он.

В том же СПК «Жестинное» зарплата механизатора в межсезонье составляет около 200 тысяч рублей, прожить на которые невозможно. Неудивительно, что за последний месяц оттуда ушло 7 механизаторов, которых вынуждены были заменить учащимися местного ПТУ.

- Под посев берем кредиты, выращиваем урожай, – говорит Сергей Василевич, – осенью отдаем кредиты и опять без копейки.

Все по-прежнему

Но, возвращаясь к вопросу о колхозах и нынешних белорусских СПК, необходимо напомнить, что главной отличительной чертой советских колхозов была их полная несамостоятельность как в части производства и реализации продукции, так и в части внутренней организации. Что сеять, когда сеять – все это диктовалось из района. Председателей колхозов, как правило, назначали районные партийные власти… И так далее.

Сегодня, как будто бы, все изменилось. Согласно примерному Уставу колхоза (сельскохозяйственного производственного кооператива), утвержденному указом президента, «Колхоз по своему усмотрению осуществляет принадлежащие ему гражданские и иные предоставленные законодательством права, в том числе действует на условиях полной хозяйственной самостоятельности и самоуправления, хозрасчета и самоокупаемости. Колхоз (сельскохозяйственный производственный кооператив) является коммерческой организацией, созданной гражданами на основе добровольного членства для совместной деятельности по производству, переработке, сбыту сельскохозяйственной продукции, а также иной не запрещенной законодательством деятельности».

На деле все, как правило, иначе. Для понимания проблемы, необходимо напомнить о широко известных весенних и осенних селекторных совещаниях, на которых Александр Лукашенко лично объясняет крестьянам, как нужно пахать, сеять и убирать. Что-то в этом роде ежедневно происходит и на уровне областей и районов. Тем более что в штате районных управлений сельского хозяйства состоит от 20 до 30 человек. В областях их значительно больше. Все эти люди должны же чем-то заниматься.

- По должности я обязан был присутствовать на утренних колхозных нарядах, – говорит Сергей Василевич. – До нынешнего года они проводились как общерайонные, и руководил ими по селектору заместитель председателя райисполкома. Чего я там только не наслушался! Какими только словами не честили руководителей хозяйств и специалистов! Как лезли во все мелочи внутрихозяйственной жизни: когда и что сеять, когда и как убирать.

Об этом же говорит и один из бывших руководителей этого хозяйства Валерий Бенза:

- Конечно, районные руководители вмешиваются во всю производственную деятельность. И их даже обвинять в этом трудно – такой стиль диктуется с самого верха… Ну и, разумеется, руководителей хозяйств назначает район. Меня, например, привезли на колхозное собрание, представили. Потом в райисполкоме со мной был подписан контракт…

Тут самое время еще раз процитировать утвержденный Президентом примерный Устав… «Общее собрание членов колхоза:… избирает членов правления колхоза, ревизионной комиссии, председателя колхоза, принимает решение о прекращении их полномочий».

То есть, согласно Уставу, все главные вопросы в жизни СПК, включая избрание руководства, должно решать собрание.

- Конечно, собрание потом проголосовало, – говорит Валерий Бенза. – Но если бы райисполком не подписал со мной контракт, я бы руководителем хозяйства не стал.

Напомним, СПК (колхоз) – форма негосударственной собственности. Какое право у государственных чиновников назначать и снимать ее руководителей, подписывать с ними контракты – никто в Беларуси сказать не может.

Межу прочим, в свое время, когда порядок подписания контрактов с председателями колхозов в Беларуси только вводился, автор спрашивал тогдашнего министра сельского хозяйства Василия Леонова: почему и на каком основании вводится такой порядок? Это незаконно…

- Законно или незаконно, любой ценой мы должны добиться управляемости агрокомплексом!

Управляемости добились. Но потом, когда Василий Леонов был арестован по ложному обвинению, никто из авторитетного тогда председательского корпуса не выступил в его защиту: все боялись, что с ними расторгнут контракты.

Еще одна характерная деталь из колхозного прошлого: как известно, вплоть до конца 60-х годов советские крестьяне не имели паспортов, чем были накрепко привязаны к нищей сельской жизни. Белорусские крестьяне паспорта имеют, но зато имеют и принудительную контрактную систему. В убыточных хозяйствах с низкой зарплатой с тобой заключают контракт, скажем, на пять лет. И попробуй уволься! Сергей Василевич и его коллеги-механизаторы увольнялись из «Жестинного» со скандалом.

И базовые

Впрочем, не всюду дела обстоят так, как в СПК «Жестинное». В Беларуси есть несколько десятков, так называемых, базовых хозяйств, где все действительно хорошо: высокие зарплаты, отлаженные технологии, доильные цеха, тракторы «Джон Дир» и комбайны «Клаас»… И вообще в сельское хозяйство ежегодно вбрасывается около 2 миллиардов рублей, расходуемых на строительство жилья и производственных помещений, производительную технику…

Все это, так называемые, «нефтяные» деньги – те самые, составляющие, по словам Владимира Путина, сорок с лишним процентов бюджета Беларуси поступления, в основе которых низкие цены на российскую нефть. Эти громадные деньги и расходуются, в основном, на укрепление прежней системы хозяйствования.

…В «Жестинном», кстати, импортной техники тоже много. Жаль, работать на ней некому.