Лукашенко нашел у Кремля новую болевую точку

Похоже, Лукашенко нащупал у Москвы новую болевую точку, периодически нажимая на которую можно не только отбивать российские атаки, но и самому действовать с позиции силы. Речь идет об автографе белорусского президента под договором о Коллективных силах оперативного реагировании (КСОР) ОДКБ.

Этот документ был подписан на встрече лидеров стран ОДКБ в Москве 14 июня, но пока страдает неполноценностью. Договор не подписали Узбекистан и Беларусь.

Лукашенко проигнорировал ту встречу в знак протеста против дискриминационной политики России в отношении белорусской молочной продукции. Сейчас "молочная война" вроде поутихла и из политической плоскости перешла в техническую — ответственные ведомства двух стран разбираются между собой без участия тяжелой артиллерии.

Казалось бы, самое время Минску вернуть должок. Такой позиции, по крайней мере, придерживалась Москва, весьма недвусмысленно посылавшая своему союзнику сигналы о желательности не откладывать подписание договора о КСОР в долгий ящик.

Предполагалось, что эта проблема может стать одной из главных в ходе неформального саммита ОДКБ, который 31 июля — 1 августа прошел в киргизском курортном городке Чолпон-Ата. Российские и белорусские СМИ дружно называли это главной интригой саммита. Впрочем, официальный Минск такой позиции не разделял, да и Москве советовал не тешить себя напрасными иллюзиями. Мол, Беларусь — суверенное государство, и сама решает, какие документы подписывать и когда.

Понимая, очевидно, что разговор о договоре о КСОР на саммите в Киргизии в той или иной форме все же состоится, Лукашенко мог бы опять остаться в Минске. Но, здраво рассудив, что неофициальный формат мероприятия ни к чему его не обязывает, в Кыргызстан все же полетел.

Заметьте, что в официальных сообщениях присутствие Лукашенко в гостях у Бакиева формулируется как "рабочий визит в Кыргызстан", а участие в саммите ОДКБ идет в качестве одного из пунктов программы визита. К тому же, официальный Минск так и не заявил свои права на председательство в организации, которое в техническом формате взяла на себя Россия после июньского демарша Беларуси. Кроме того, совместное нахождение на берегу озера Иссык-Куль Лукашенко и Медведев для двухсторонней встречи не использовали, поскольку, отметил помощник президента России Сергей Приходько, "белорусская сторона ее не запросила".

Можно предположить, что в вопросе формирования КСОР официальному Минску сегодня выгодно тянуть резину. Без действующей, а не на бумаге, коллективной армии ОДКБ вряд ли будет всерьез рассматриваться как противовес НАТО, к чему и стремится амбициозная Москва. Тем более что Беларусь в этой стратегии должна занять весьма важную роль — как единственный член ОДКБ на западном направлении.

Впрочем, эти расчеты устарели уже года, как минимум, на полтора. Беларусь не отказывается от участия в ОДКБ, вероятно сохраняет определенный интерес к организации в части льготного перевооружения собственной армии, но за попытками России сколотить некий вариант "антиНАТО" намерена наблюдать как бы со стороны — не препятствуя, но и не помогая.

Такая пассивная позиция официальному Минску выгодна вдвойне. Во-первых, желание Москвы видеть Беларусь в числе подписантов договора о КСОР вполне может использоваться для политико-экономического торга в качестве новой "фишки", вместо теряющего актуальность вопроса независимости Абхазии и Южной Осетии. Во-вторых, несодействие России в выстраивании антизападного военного блока должно быть положительно воспринято Брюсселем и Вашингтоном, и также может послужить аргументом при дальнейших переговорах.

В частности, белорусские власти вполне могут предложить Европе в обмен на такую лояльность менее предвзято и более прагматично оценивать шаги официального Минска по реформированию политической системы страны. То есть, к примеру, согласиться с позицией, которую давеча озвучил министр иностранных дел Сергей Мартынов. Мол, реформы в области прав человека мы проводить будем, но лишь по тем аспектам, которые Беларусь считает важными для себя.

А в том, что белорусские власти, почувствовав, что европейцы могут дать слабину, сделают такую выборку, которая ситуацию не изменит ни на миллиметр, можно не сомневаться.