Крук: Власти живут по принципу «нам бы день простоять да ночь продержаться»

Экспорт, потерявший свои позиции до исторического минимума после начала полномасштабного вторжения в Украину и введения санкций, устойчиво держится среди главных тем в повестке дня беларусских властей.

Отчаянные попытки восстановить прежние объемы не прошли даром. К середине этого года, по оценкам экспертов, экспорт вышел на довоенный уровень.

Тем не менее, Лукашенко экстренно создает комиссию по вопросам экспорта белорусских товаров во главе с послом Беларуси в РФ Дмитрием Крутым.

Почему правитель снова решил прибегнуть к административному регулированию, и сработает ли эта тактика на одном поле с конкурентоспособностью беларусских товаров, Филин поинтересовался у эксперта — старшего научного сотрудника BEROC Дмитрия Крука.

— Для того, чтобы ответить на этот вопрос, важно понимать, что вообще происходит с экспортом. Он действительно за последние 7-8 месяцев по физическому объему в целом вышел на предвоенный уровень, — подтверждает эксперт. — Есть ряд причин, объясняющих это.

Первое, смогли нарастить объемы два столпа нашего экспорта — нефтепродукты и калийные удобрения. При этом экспорт нефтепродуктов начал восстанавливаться еще с прошлого года, правда, по очень непонятным схемам. Там запутано и засекречено все — кто конечные покупатели, какая логистика и т.д.

По калию резкий рост начался где-то с февраля этого года. Там схема более понятная: похоже, смогли задействовать российские порты и стали активно их использовать. Соответственно, калий, видимо, стал доходить до своих традиционных покупателей — в Китай, Бразилию и Индию — и таким образом тоже вернулся на довоенный уровень.

Вторая важная причина — фокусирование на российском рынке, куда смогли существенно нарастить объем поставок и пока пытаются его удерживать.

Там действительно год назад очень возросла ценовая конкурентоспособность, что объясняется специфической динамикой отношения беларусского рубля к российскому. И по ряду товарных рынков банально освобождались ниши.

И еще одна причина восстановления экспорта — налаживание новых схем, обход санкций. Можно называть как угодно, смысл от этого не меняется. Это своеобразная попытка выйти на новые рынки либо продавать традиционные товары на старые рынки, но «под прикрытием».

Однако эксперт не уверен, что беларусским властям удастся долго удерживать занятые позиции, тем более, они вряд ли могут рассчитывать на лучшие результаты.

— Да, восстановление до предвоенного уровня произошло, но, похоже, на этом наш экспорт уперся в потолок. Причем застопорился он сразу по всем факторам.  

Более того, не исключаю, что просматривается достаточно реальная вероятность проседания, то есть откат обратно. Примерно с середины лета меняется конъюнктура, и последствия не могут обнадежить нынешние беларусские власти.  

Во-первых, на российском рынке стала серьезно меняться ситуация. Те самые высвободившиеся ниши потихоньку начинают заполняться через обновленную логистику или через наращивание российского импорта из Китая, Индии и других стран.

Если сразу после начала войны интенсивность конкуренции на российском рынке резко ослабла, и Беларуси было достаточно легко заполнить рынки своими товарами, то сейчас она существенно активизировалась.

Ну и второй фактор — феномен сверхвысокой ценовой конкурентоспособности — сдулся: с августа прошлого года по апрель нынешнего беларусский рубль по отношению к российскому сильно обесценился исходя из своего равновесного уровня.

В результате механизм, когда очень легко можно было экспортировать в Россию, перестал работать.

Подозреваю, что в последнее время стали возникать вопросы и по двум главным столпам экспорта — нефтепродуктам и калийным удобрениям.

Я уже отметил, что совершенно непонятно вообще, на каком фундаменте там держится логистика, это тайна за семью печатями, однако, очевидно, что схемы неестественные.

Это раньше все было предельно понятно: калий шел через Клайпеду, нефтепродукты направлялись в Европу. Сейчас, повторюсь, даже не все покупатели известны.

И, одно дело, когда все держалось на высоких ценах, то есть, когда конечный продукт стоит дорого, можно возить калий через тридевять земель с очень затратной логистикой. А если цена на исходный товар падает, что и происходит, сможете ли вы позволить себе такую логистику?

Что касается нефтепродуктов, в схеме поставок которых также много непонятного, могу предположить, что санкции по ценам на нефть в отношении России могут оказывать влияние и на белорусский экспорт, то есть сужать те самые найденные непонятные логистические окна.

Получается, что экспорт нефтепродуктов и калия, мягко говоря, очень неустойчив. Схемы их поставок, непонятно как выстроенные, зависят от многих «но» и «если», которые очень быстро могут изменить ситуацию.

Другими словами, то, что вчера экспортировали, сегодня вдруг окажется, что схемы уже неработоспособны, — объясняет Крук.

Он считает, что наличие всех перечисленных факторов и изменение конъюнктуры российского рынка вынудило беларусские власти прибегнуть к традиционному средству — административному регулированию или созданию той самой комиссии по экспорту.

— Думаю, эта идея возникла, когда поняли, что уперлись в потолок и что даже это положение неустойчивое. А ведь для власти критически важно, чтобы экспорт продолжал расти. За счет него надеются и ВВП подтянуть, и зарплаты.  

В извращенной логике беларусского режима, благодаря административным рычагам у них это может получиться — удержать на плаву экспорт и компенсировать возможные потери.

На короткой дистанции директивное регулирование действительно может сыграть какую-то роль. На российском рынке потенциально могут сработать административные инструменты вместо рыночных договоренностей.

Банально на уровне какого-нибудь региона губернатор договорится о доступе к госзакупкам — вот тебе и серьезные объемы.

Однако Россия сейчас для Беларуси важна не только как рынок сбыта, но и фактически как логистический центр, такой вход большого количества экспорта для дальнейшей переброски.

В первую очередь, это касается калия и нефтепродуктов, и Лукашенко, обращаясь к Крутому, особо отметил «эти продукты». Для них сейчас чрезвычайно важен доступ к портам и то, на каких условиях он будет осуществляться.

Однако в любом случае комиссия не решает фундаментальной проблемы: огромная часть экспорта сегодня держится на очень-очень непрочном фундаменте и существует множество факторов, из-за которых этот фундамент может как минимум ощутимо просесть, а как максимум вообще обрушиться до уровня апреля-мая прошлого года, когда он за долгий период вышел на свой исторический минимум.

Думаю, что фактически роль создаваемой комиссии — постараться не допустить этого худшего варианта, используя оставшиеся административные рычаги.

Кстати, попытки административно подогнать экспорт — не ноу-хау, это любимый инструмент нынешних беларусских властей. За 20 лет можно вспомнить разные примеры, когда, допустим, исполкомы напрямую ставили задачи, сколько нужно экспортировать, в том числе и частным фирмам, было много комиссий по доступу на российский рынок и т.д.

Как видите, практика опробованная. Однако, повторюсь, ожидаемый результат может получиться только на очень коротком промежутке времени. А в перспективе…  Хотя кто там сейчас думает на перспективу.

Эти власти давно живут по известному принципу «нам бы день простоять да ночь продержаться».

— Хрупкость схем, о которых вы говорите еще раз доказывает, что ставить все на один рынок, как сделали беларусские власти с РФ, — большая ошибка. Не исключено, что и сами они это понимают.

Просто вариантов других нет или же они напоминают то, что по итогу показал африканский рынок.

 — Действительно, если бы конкурентоспособность беларусских товаров позволяла, завоевание других рынков происходило бы само собой.

Поэтому то, что власти так действуют от безысходности — очевидная вещь. У них нет другого выхода, им уже явно не до жиру, быть бы живу.