Катя Доманькова: «Я пришла, а там… Ну, в общем, совсем не модельное агентство» (добавлены фото)

Ровно два года назад минчанка Катя Доманькова выиграла престижный конкурс Supermodel of the world. В интервью красавица рассказала, почему зареклась ходить на кастинги, чем ей не нравится Москва и почему она хочет себя клонировать.

— До того как попасть на подиум, кем ты была и о чем в жизни мечтала?

— Я училась в школе. Думаю, если бы не стала моделью, то после десятого класса пошла бы на биофак. Биология была моим любимым предметом. Генетика, клонирование — это тоже очень интересовало меня.

— Себя бы клонировала?

— Конечно. А то многие жалуются, что я одна такая. (Смеется.)

— Когда мужчины стали замечать тебя?

— Лет в тринадцать, наверное. Я тогда уже выглядела старше своих ровесников.

— Ты от природы такая стройная? Или это результат упорного труда?

— От природы. Никаких жестоких диет, изнуряющих тренировок. Разве что в детстве я пять лет плаванием занималась, просто для удовольствия. Мне не так много надо, чтобы хорошо выглядеть: ложиться не позже одиннадцати, и спать не меньше восьми часов.

— Кто привел тебя в модельный бизнес?

— Первый раз я пришла в агентство сама, в 14 лет. Это был печальный опыт. Ко мне на улице подошла женщина, сказала: “Девушка, у вас неплохие данные. Не хотели бы стать моделью?” Оставила адрес...

— Тогда ты уже думала о карьере?

— Нет. Но ко мне часто на улице подходили с подобными предложениями, и в этот раз я уже решила: надо сходить ради интереса. Пришла по адресу, а там... ну, в общем, совсем не модельное агентство. В женской раздевалке стоят мужчины какие-то. Я была в шоке от увиденного и после этого зареклась ходить на кастинги.

— А в итоге?

— В итоге где-то через год я сидела с подругой в кафе, ко мне подошел мужчина, представился директором модельного агентства. Я сказала, что не хочу быть моделью: “Можете даже не оставлять контактов — все равно никуда не приду”. Он уговаривал меня минут пятнадцать: “Девушка, поверьте, у вас прекрасные перспективы”. Я стояла на своем.

Потом он ушел, но визитку все-таки дал. Я ее сначала оставила на столе, но потом почему-то вернулась и положила в сумку. Подумала, вдруг когда-нибудь пригодится.

Пришла домой, рассказала все родителям. Папа навел справки, и оказалось, что тем мужчиной был Сергей Нагорный — владелец известного в Минске модельного агентства, с хорошей репутацией.

Папа сказал: “Кать, сходи, попробуй. Может, это будет у тебя как хобби? Закончишь школу моделей, научишься красиво ходить”. Пришли мы туда, там сделали первые снимки “Полароидом”. Сказали: “Мы вам позвоним”.

Месяц телефон молчал. Я уже подумала, что и слава Богу. Но потом все-таки позвонили, пригласили еще раз, сделали первое портфолио.

Через неделю мое фото разместили на сайте школы моделей, и почти сразу я получила контракт с белорусским оператором мобильной связи. Биллборды висели по всему городу.

Ну а дальше закрутилось: я получила контракт с модельным агентством в Лондоне, улетела туда, а потом мне предложили поехать на конкурс в Нью-Йорк.

— Кто предложил и почему именно тебе?

— В Лондон приезжали представители агентства Ford Models, которое и проводит конкурс. Видимо, я им понравилась. А поскольку Беларусь никогда не участвовала в Supermodel of the world, мне предложили попробовать.

— Но ведь для участия нужно пройти отборочные туры в своей стране?

— Так в Беларуси нет даже отбора. Раньше наши девочки ездили на отборочные туры в Россию, и потом на конкурсе ее же представляли. Но я, видимо, так приглянулась американцам, что они решили сделать исключение. В общем, на халяву я прошла. (Смеется.)

— Сам конкурс из чего состоял?

— Я попала сразу в финал, то есть просто участвовала в показе.

— Одежду для финала сами себе подбирали?

— Нет. Всем моделям был отведен отдельный день для примерок. Кстати, мое платье мне вообще не нравилось. Казалось, что на меня напялили какой-то халат. (Смеется.)

— Когда объявили, что ты выиграла, в обморок не упала?

— На самом деле, я еще за пять минут до этого догадалась, что как минимум попаду в призеры. Успела морально подготовиться.

— Каким образом догадалась?

— Во-первых, мне трижды меняли прическу, а другим девочкам — нет.

А во-вторых, когда мы стояли за кулисами, я случайно увидела в руках у женщины, которая выпускала нас на сцену, листок со списком стран-участниц. Там стояло три галочки: напротив Беларуси, Канады — они как раз по алфавиту сверху идут — и еще одна где-то внизу. Потом оказалось — Филиппины.

Когда объявили, что третье место получает филиппинка, а второе — канадка, я закричала: “Боже, я выиграла!” А девочка из Украины, которая рядом стояла, разрыдалась: “Катя, я так за тебя рада!”

— А ты не плакала?

— Не сразу. Сначала я побежала за кулисы, родителям звонить. В Минске было четыре часа утра. “Мама, — говорю, — я заняла первое место”. Она не поверила, сказала: “Ты гонишь!” (Смеется.)

Потом меня потащили давать интервью. А когда все закончилось, я приехала в свою гостиницу и там, в номере, уже расплакалась. Не могу передать словами это ощущение. После мне ни разу не удалось его испытать. Я плакала и не понимала — это от счастья или мне, наоборот, так грустно?

Потом снова позвонила родителям. Папа говорит: “Мы уже тут шампанского напились”. (Смеется.) У мамы спрашиваю: “Ты понимаешь, что я теперь редко буду тебя видеть?” Она плачет, я плачу, в то же время мы одновременно смеемся...

— После победы ты осталась в Америке?

— Да, на один месяц. Предложения от клиентов поступали, но дело в том, что я не имела права работать в Штатах — не было рабочей визы. Поэтому через месяц я уехала домой и потом долго ждала, когда мне оформят документы. Рабочая виза в США делается девять месяцев, но мне сделали быстрее — за пять.

— Все это время ты провела дома?

— Да, как раз закончила школу.

— Как, кстати, тебя в школе встретили?

— Ничего особенного. Я в школе почти ни с кем не дружила. Подруги были разве что в младших классах, а позже отношения с девушками не складывались. В основном, мне завидовали, а что это за дружба?

— Что в американской жизни самое трудное?

— То, что приходится быть поддельной, скрывать свои настоящие эмоции. У американцев принято радоваться, даже если нет повода, и улыбаться людям, даже если они тебе неприятны.

А я по своей природе достаточно меланхоличный человек, поэтому мне это тяжело дается. Первое время были проблемы с работой, меня часто упрекали: “Катя, почему так мало улыбаешься?”

А еще я очень домашний человек, и мне тяжело, когда нет постоянного места жительства. Сплошные перелеты, смена городов, квартир, отелей… Меня все время тянет домой, к близким.

— А плюсы-то есть в твоей работе? Пока непонятно, зачем тебе все это нужно.

— Есть, конечно. Если бы не модельный бизнес, то в свои 18 лет я бы столько не объездила. А для американского Еlle меня снимал знаменитый фотограф Рувен Афанадор. Это был очень интересный опыт.

Наконец, главный плюс в том, что я финансово ни от кого не завишу. Зарабатываю деньги, живу на них, сама всем распоряжаюсь.

— Какая сумма стоит в твоем контракте с Ford?

— 250 тысяч долларов за три года. Но наличные мне никто не выдает.

Я сделала работу — какая-то часть денег поступает на счет. С него же снимают расходы — перелеты, проживание. Через три года я смогу забрать то, что останется.

— Такими темпами ничего не останется. Почему ты за свой счет летаешь?

— Мне хочется, например, полететь домой. С какой стати агентство должно за это платить?

А завтра я лечу в Лондон, потому что хочу посмотреть клиентов с другим агентством. Это мое личное желание — значит, и за билеты я плачу сама.

— Кстати, как тебе Москва?

— Двоякое впечатление. Город красивый, но невозможно одной ходить по улицам.

За границей проходящий мимо мужчина может обернуться, сделать комплимент, но не более. Такого, как здесь, — когда тебя подрезает машина и сидящий в ней человек хватает тебя за руки, требуя оставить телефон, — нет нигде.

— А при каких обстоятельствах мужчина может с тобой познакомиться?

— Я легко иду на контакт только в компании общих знакомых. В остальных случаях уже подсознательно срабатывает защита.

— Значит, это правда, что красавицам гораздо тяжелее найти свою любовь?

— Не знаю. Я не тороплюсь. Да и вообще я не влюбчивая.

Екатерина Доманькова (справа) и Виктория Махота, занявшая второе место на конкурсе Supermodel of the world в 2007 году.