Янчук: «Проблемы начинаются, когда за вполне невинное и естественное начинают браться взрослые, те же спецслужбы»

— В Гомеле были задержаны две сотни подростков, относящие себя к новой молодежной субкультуре ЧВК «Рёдан». Ранее такие же массовые задержания прошли в России и Украине. Есть предположение, что именно силовики, взявшиеся привычными для себя методами решать возникшую перед ними проблему — стремительно растущую популярность новой субкультуры — лишний раз подогревают к происходящему интерес.

Реалистична ли такая версия? И насколько опасно грубое вмешательство в деликатный мир подростков?

— Версия имеет под собой основание. Начнем с того, что подростковый возраст — специфический. Это поиск себя. И характерная особенность здесь — делить мир на черное и белое, на своих и чужих.

Очень важным для данного периода социализации является и осознание границ дозволенного. В том числе и в сферах социальных ценностей и норм поведения. Если эти границы пускаются на самотек, то процесс может приобретать характер неуправляемости.

И одновременно в нынешних условиях — это нахождение некоего основания для формирования сообщества. Потому что сидение в компьютерах и привычная для взрослых схема одиночества и замыкания в сформировавшемся информационном пузыре или весьма ограниченном круге  знакомых не устраивает подростков. Им нужно объединяться хоть по какому-то основанию.

В принципе, это объединение на основе аниме «рёдан» вполне естественно для подросткового возраста. В истории такого рода объединений было немало. В том числе и экстремистской направленности.

Изначально это объединение любителей достаточно своеобразного анимешного сериала, которому уже много лет. Который в принципе ничего опасного из себя не представляет, кроме разворачивания этой линии охотников, организованных преступных сообществ и т.п.

Еще один характерный фактор — внешний облик: темная одежда, длинные волосы и изображение паука. Замечу, в отличие от тех же готов и панков, аксессуары внешнего оформления весьма недорогие — всего лишь длинная майка с пауком и клетчатые штаны. Подростков такое привлекает. Кроме того, здесь сразу же присутствует фиксация: тут наши, а тут не наши.

Проблемы начинаются, когда за это дело, вполне невинное и естественное, начинают браться взрослые, те же спецслужбы. И когда они берутся, то начинают бороться, придавая тем самым этому движению характер радикальной защиты права на собственную уникальность.

История нас тут учит чему? На примере движения панков мы знаем, что бывает, когда спецслужбы начинают интенсивно бороться с подобными субкультурами. Мы помним, что когда панков загнали в угол, в подполье, они очень быстро стали интегрироваться в криминальную среду.

Здесь есть проблема, на мой взгляд, значительно более важная. Подросток ищет систему ценностей. Он входит в мир и ищет при этом границы дозволенного. А эти границы сегодня приобретают существенно отличный от прошлых времен характер.

Появились социальные сети и огромные торговые центры. Возможности коммуникации и образования сетевых сообществ стали практически безграничны.

А власти в обозначенных вами регионах эту дозволенность очень сильно контролируют. Более того, если мы глубже погрузимся в контекст, то увидим, как та же российская пропаганда, я тут уже не говорю о белорусской, настойчиво внушает, что черное — это белое.

Что война — это «благо», представители других культур — «нелюди», в отношении которых социальные нормы не распространяются. Что убивать и разрушать мирные города можно. А еще она постоянно говорит о наличие врагов: это «наши», а это — «не наши». Если вы думаете, что подростки этого не замечают, то глубоко ошибаетесь.

Если посмотреть российское ТВ, то волосы дыбом становятся. Когда любые человеческие ценности смешиваются с грязью. Формируется представление о богоизбранности.

И у этого могут быть очень опасные последствия. Тем более, когда безотвентственные взрослые ничтоже сумняшеся рассуждают на телевизионных форумах о возможности атомного апокалипсиса и «жизни в раю», когда человеческая смерть становится обыденностью.

Я уже писал в этой связи, что подобная безответственность гарантирует попадание не в рай, а в ад.

Кроме того, что дети начинают находить свои системы ценностей, свойственный подросткам антагонизм находит противодействие властному насилию.

И в итоге начинают формироваться группы, предпочитающие насилие. Тем более на общем фоне, когда насилие стало практически повсеместным в отношении инаковости и неподчинения.

Я считаю, что чем интенсивнее власть берется за нечто, тем больше рисков и негативных последствий можно ожидать.

Стоит обратить внимание на еще один любопытный момент. Наиболее интенсивные процессы, связанные с этим движением, были замечены в Гомельской области. Чем она сейчас характерна? Здесь присутствуют российские военные и воюющая Украина совсем неподалеку. Вообще-то, Гомельщина начинает сталкиваться с этой войной самым непосредственным образом.

— То есть, сам по себе факт войны может объяснить такую популярность нового движения одновременно в России, Беларуси и Украине?

— Вне всякого сомнения. Сперва был ковид, самоизоляция. И все это усилилось фактором войны и оголтелостью пропаганды, телевизора. Ценности поплыли.

А ведь социализация идет в направлении чего? Ответственное общество заботливо формирует систему общечеловеческих ценностей. Идеи гуманизма, толерантности должны становиться целью. А когда вместо этого формируется образ врага, то ни к чему хорошему это не приводит.

— С методами властей все более или менее понятно. А что делать родителям подростков в подобных ситуациях? Как действовать, чтобы не навредить?

— Во-первых, задача родителя относиться к этому процессу с пониманием и не раздувать из мухи слона. Практика свидетельствует о том, что зачастую мы собственными руками из хорошего делаем плохое.

Я уже прочитал в комментариях на эту тему: власть говорит родителям — контролируйте своих детей записывайтесь в их чаты, следите, «держите на цепи».

Причем наша власть панически боится любого рода социальных объединений и стремится выкорчевать их на корню.

Первая задача — интересуйтесь своими детьми. Чем они занимаются, с кем дружат. И старайтесь объяснять, а не запрещать. Ведь чем больше вы запрещаете, ограничивате, тем более сладким вы делаете запретный плод.

Разговаривайте с детьми, вникайте в происходящее, объясняйте им возможные последствия. Соблюдая при этом очень важный момент: дети должны общаться с детьми. И помните, что в сообществах самих по себе ничего страшного нет.

Замечу, что у обсуждаемого нами сообщества даже идеологии нет. Прежде всего, это некая форма и объединение по интересам. Я всегда говорю: как только вы что-то запрещаете, вы тут же создаете проблему.

Нужно действовать не запретами, а созданием альтернативной сферы интересов. При этом важно, чтобы эту сферу находили сами подростки, а взрослые им в этом лишь помогали.

Важно также придавать этой альтернативе социальную направленность. Но не столь неуклюжимыми действиями со стороны властных структур.

А власть в данном случае должна подумать о том, что последствия могут быть сложными. И чем ретивее она возьмется за это дело, тем более негативных результатов она может достичь.

Правоохранительные ведомства должны обратить внимание более высоких властей на то, к чему может привести нагнетание всеобщей враждебности, когда возрастает военная актвиность и растут страхи перед врагами.