«Я знаю, что главное в постели»

Mötley Crüe готовятся дать последние концерты. Да, даже самая ударная вечеринка когда-то должна закончиться. Прежде чем уйти со сцены, Томми рассказал Playboy о списке любовниц, фанатках в бассейнах с грязью, отдыхе в тюрьме и автомате калашникова в райдере группы.

– Каково вам сейчас вспоминать молодого Томми, который в кокаиновом угаре метал ножи в своих бывших подруг или которого гастрольный менеджер был вынужден однажды привязать к стулу?

– Мне не стыдно. Сейчас просто забавно вспоминать все, что я тогда вытворял. Безумие, что я и ребята это действительно пережили.

Никто нас не учил, как со всем этим обращаться: женщины, наркотики, роскошные отели и куча поездок. Мы были глупыми маленькими детьми! Без всякой ответственности – разве что кроме той, чтобы каждый вечер по два часа стоять на сцене и как следует отжигать. А в остальном мы могли делать что угодно.

И нельзя забывать: мы говорим о времени, когда, в общем-то, никто не знал даже, что такое презервативы. Это было время самых диких секс-вечеринок, кокаина и полного безразличия.

Мы как группа вдруг оказались в самом эпицентре и в один миг пережили рай и ад. Поэтому наша автобиографическая книга «Грязь» так хороша. В ней все задокументировано – гедонизм и бесшабашность 70-х и 80-х.

– А ваши сыновья Дилан и Брэндон читали эту книгу?

– (Смеется.) Им 17 и 19 лет – они в курсе. Забавно, что сейчас у них как раз точно такой же период. Они встречаются с девушками, ходят на вечеринки, пробуют разные вещи и впитывают в себя жизнь – как это делал я в свое время.

Книгу они, конечно, тоже читали. Когда сейчас я говорю что-то типа «Послушай, приятель, ты не можешь пить и садиться за руль», они смотрят на меня, как будто хотят сказать: «Да неужели, отец?» (Смеется.)

Кто я такой, чтобы указывать, что им делать? Наверное, они думают: «Старик, да мы в курсе, чем ты занимался раньше».

– Ну, вы же все-таки их отец...

– Больше всего я парюсь насчет того, чтобы они не натворили глупостей и никого не покалечили. Это не значит, что я постоянно вмешиваюсь в их жизнь. Но я забочусь о них, даже если они думают, что следовать моим советам – последнее дело, потому что я сам типа сумасшедший. Но я-то уже давно сбавил обороты.

– Это вас тюрьма исправила, куда вы попали в конце 90-х после того, как бывшая жена Памела Андерсон подала на вас в суд за побои? Помнится, однажды вы сказали, что это лучшее, что с вами когда-либо случалось.

– Правда. Тогда в моей жизни было сплошное сумасшествие. Каждый день я проживал на огромных скоростях, все происходило ужасно быстро. Мне не хватало воздуха, чтобы остановиться, расслабиться и спокойно о чем-то подумать – одно безумство следовало за другим.

А когда я сел в тюрьму, внезапно все это прекратилось. Так что да, возможно, это действительно лучшие четыре месяца моей жизни.

Нет, вы не думайте, что на нарах был приятно, определенно, камере я предпочел бы шале в Монтане. Но важно было другое: в тюрьме я вдруг обрел полную тишину. У меня наконец появилось время обо всем хорошенько подумать: чего я хочу, что я мог бы исправить, от чего мне нужно отказаться. Поэтому это был такой важный и крутой опыт.

Знаю, звучит глупо, но я как будто излечил душу, потому что чувствовал себя потерянным и был чрезвычайно несчастным. Мне нужно было время для себя, и я его получил. (Смеется.) Но повторять этот опыт я пока не планирую.

– Помните ваше с Памелой хоум-видео 1995 года? В сегодняшнем представлении оно прямо-таки невинное. Вы же тогда стали первой звездной парой, с которой это произошло?

– Да. Реакция меня тогда шокировала. Хотя это было обычное отпускное видео молодоженов, безумно влюбленных друг в друга, которые в числе прочего немножко занимаются сексом.

С самого начала на пленке не было ничего сверхъестественного. И мои сыновья это знают. Они, как и я, тоже не понимают всю эту шумиху по этому поводу. Если бы то видео появилось сегодня, оно точно никого бы не заинтересовало. Потому что там все совершенно невинно и потому что сейчас у каждой селебрити есть секс-видео. Это практически считается хорошим тоном.

– Вы знаете, что в Интернете есть подробный список ваших бывших? Там все они поделены на категории: стриптизерши, порнозвезды, супермодели, актрисы.

– Серьезно? Не знал. Вот блин! Надо будет на досуге погуглить.

Но классификатор составлял не я. Я вообще не выбирал женщин по профессии – не бегал от медсестер, бизнес-леди или научных сотрудниц. Это были женщины, которые просто попадались мне по жизни.

– Вроде Шер и Наоми Кэмпбелл?

– Когда ты успешный музыкант, тебя приглашают на вечеринки, презентации и прочие светские мероприятия, куда ты простым смертным никогда в жизни не попал бы. Там ты оказываешься рядом с людьми, которых не встретишь на улице просто так, и думаешь: «Вау, а она прикольная!» Или: «На самом деле она такая же, как все мы». Или: «Она что, реально сейчас схватила меня за задницу?» (Смеется.)

Ну и вот так одно следует за другим. Например, с Шер я познакомился на гала-концерте, а с Наоми Кэмпбелл – на вечеринке у Паффа Дэдди.

– Вы всегда имели успех у женщин. Почему, что в вас такого особенного?

– (Смеется.) Просто я классный парень, который умеет рассмешить и с которым никогда не бывает скучно. Вдобавок мне нравится секс, и я знаю, что главное в постели. Запомни, женщины любят романтику, хорошую прелюдию и выдержку. Вот три основные вещи.

– Вы по-прежнему каждый день разговариваете со своим членом? Говорят, вы практиковали это много лет.

– А как же! Мы болтаем ежедневно, приятель. Сейчас со мной замечательная женщина, которая делает меня счастливым. И он это знает, поэтому больше не искушает.

– Вы не собираетесь жениться в четвертый раз?

– Я могу себе это представить. Хотя, будем честны, очень немногие люди встречают одну-единственную женщину, вместе с которой живут всю жизнь. Отношения не длятся вечно.

Человек за свою жизнь встречает многих людей и в каждом случае чему-то учится. Я определенно многому научился. У меня были разные отношения. Одни – чумовые, другие – так себе, третьи и вовсе обернулись катастрофой.

– Вы бы стали сейчас спать с женщиной, как это было в начале 80-х, только ради того, чтобы гонять на ее «Ягуаре» по Голливуду или бесплатно записываться в студии?

– Нет, эти времена прошли. Но тогда у меня были свои мотивы. Женщины хотели немного любви, а я хотел сидеть за рулем спортивной машины и записывать демо. И я шел к своей цели.

Теперь у меня есть собственная студия и свой спорткар. Так что мне больше не нужно заниматься этим дерьмом. Я вожу Chevrolet Impala и Fisker, а также электромобиль, который гораздо сексуальнее Tesla. И кстати, звучание стереосистемы в электромобиле намного лучше, чем в обычном авто. Не мешает шум мотора.

– В вашем райдере для организаторов концертов есть якобы такие пункты, как автомат Калашникова и анаконда. Это правда?

– Конечно! Это просто шутка, чтобы держать в тонусе местных организаторов и заставить их немного попотеть. Никакого другого смысла во всем этом нет. Обычная хрень, которую любят все рок-н-ролльщики. Ну а для чего ж еще нужны эти райдеры? Писать там всякий бред, который только можно придумать. Только для этого.

– И что максимально бредовое вам удалось туда вписать?

– Однажды мы включили в список четыре детских бассейна. Установили их у себя в раздевалке и наполнили грязью – для девчонок, которые хотели любой ценой попасть за кулисы. Ради этого им нужно было сперва побороться в грязи, как настоящим кетчистам. Все это было очень смешно!

– Если честно, сколько еще рок-н-ролльного пороха у вас в 53 года?

– Рок-н-ролл всегда с нами – вот только уже без детских бассейнов. (Смеется.) Сегодня мы предпочитаем огромные стереоустановки и атмосферное мигающее освещение, как в ночном клубе. Но за кулисами мы все еще чертовски классно проводим время.