«Я имею ввиду объекты, имеющие отношение к ядерному оружию»

В эксклюзивном интервью информационному агентству "Интерфакс-Запад" Чрезвычайный и Полномочный посол России в Беларуси Александр Суриков рассказал, почему РФ не выделила стабилизационный кредит, сколько будет стоить газ для нашей страны в 2008 году.

— В чем Вы видите причины "Газового конфликта — 3" — россияне подвели белорусов или белорусы хотели перехитрить? Или банально не поняли друг друга?

— Как же не поняли. Спор имеет экономические причины. Чего ради его одевали в политические одежды — мне непонятно. Я не считаю это газовым конфликтом, просто неурегулированным спором кредитора и заемщика — Газпрома с Белтрансгазом. Возможно, у Белтрансгаза не хватало денег для конвертации суммы долга, поэтому к спору примкнуло государство.

Возможно ли повторение? Конечно, возможно. Должник никогда не хочет заплатить свой долг очень быстро. Рассрочка платежа — это же беспроцентный кредит, которым он пользуется.

Я не вижу проблем. Это обычный спор. Разбираются в нем разными путями, вплоть до прекращения предоставления услуги, в данном случае газа.

— Готова ли Россия предоставить Беларуси кредит и на каких условиях? Меняла ли российская сторона условия предоставления стабилизационного кредита?

— Бюджет России не кредитует коммерческие структуры. Бюджет России может выдать кредит для стабилизации экономики или кредит на кассовый разрыв бюджета государства. Стабилизационные кредиты выдаются под вполне определенные обязательства, на долгие сроки под маленькие проценты и так далее.

Россия никогда не могла обещать такой кредит коммерческой организации, коей является Белтрансгаз. Для такой организации есть кредитные истории, которые соответственно открывают банки — российские, белорусские. И банки готовы. А зачем же нам кредитовать коммерсантов бюджетными деньгами.

Министерство финансов Беларуси в начале года отказалось от российского стабилизационного кредита, а потом белорусская сторона заявила, что ей нужно полтора миллиарда (долларов — ИФ). Но не смогла обосновать его как стабилизационный кредит или кредит на кассовый разрыв бюджета. Предложила формулировку: "на расчеты по газу". Кому кредит? Белтрансгазу? Мы этим никогда не занимались.

Если есть нужда в кредите, то Россия готова его предоставить белорусской стороне. Но белорусская сторона должна представить основания для получения этого кредита. Дефицита бюджета нет, есть профицит.

— По расчетам белорусских экспертов цена на газ в 2008 году для Беларуси составит 130 долларов за 1000 куб. м. Насколько, по мнению российской стороны, эти расчеты корректны?

— Цена за газ будет составлять 67 % от среднеевропейской цены, которая будет обозначена окончательно в декабре месяце. Когда будут дорасчеты, связанные с изменением цен на нефтепродукты. Какой она может быть, сказать сложно. Она будет зависеть и от прогнозов зимы.

Может быть в разбеге от 125 до 150 долларов за 1000 куб. метров.

— Беларусь отказывается от привязки к российскому рублю и переходит на привязку исключительно к доллару США (проект основных направлений денежно-кредитной политики на 2008 год). Не усложнит ли это интеграцию наших финансовых систем в рамках создания союза?

— Я не вижу тут политики. Больше 50 % всех расчетов с Россией по всем контрактам идет в долларах. Исходя из этого привязка к доллару экономически, наверное, разумна. Кроме того, рубль сильно укрепляется (относительно доллара — ИФ) и привязка белорусского рубля к доллару дает небольшой, правда, но выигрыш в экспорте.

Привязываться к одной валюте менее сложно технически и более разумно экономически. Но мы не знаем, какой будет денежно-кредитная политика России в будущем году. Если вдруг начнут "ронять" рубль, а такое может быть, ситуация для Беларуси может быть хуже.

Думаю, что реально белорусский рубль и не был привязан к двум валютам. Я приехал сюда в 2006 году, когда соотношение российского рубля к белорусскому было 1:76, а сейчас 1:84. Это что 4 % коридор, как предполагалось? Нет — за 10%. Реальной привязки не было.

Что касается единой валюты, не нужно связывать этот шаг с перспективой введения единой валюты.

— При каких условиях российские давальцы вернутся на белорусские НПЗ?

— Давальцы возвращаются, если создаются привлекательные условия. Беларусь пожинает плоды неисполненного соглашения 1995 года о возврате 85 % таможенных пошлин на светлые нефтепродукты, выработанные из российской нефти. Это было на порядок более легкое решение, чем то, которое действует сейчас.

Сегодня действует указ президента Беларуси о 90 % возврате ввозной пошлины на нефть. Эта компенсация уже не срабатывает — резко поднялись цены на нефть. Цена на нефтепродукты всегда подымается с большим отставанием во временном лаге. Да и вообще может не подняться. К примеру, стоимость бензина во многих странах является социальной — в Иране, Венесуэле.

Давальцы в августе не работали — нет экономической привлекательности. Сейчас обсуждается вопрос, не 90 % от ввозной таможенной пошлины компенсировать, а 110% для давальцев, которые транспортируют нефть по трубе и 127 % для давальцев, которые будут транспортировать по железной дороге.

— Сохранился ли у российского бизнеса интерес к белорусским нефтехимическим и нефтеперерабатывающим предприятиям?

— Интерес должен быть не только у российских инвесторов, но и у белорусской стороны. Например, у Беларуси должен быть интерес в том, чтобы нефтеперерабатывающие предприятия стратегически функционировали с прогнозом на много лет вперед. И кому это нужнее, вопрос.

Надо думать о том, чтобы нефтепереработка в Беларуси работала вечно, создавала рабочие места, платила налоги. Собственнику — белорусскому государству — идти навстречу добытчику — нефтянику.

Кроме того, заместить 20 млн тонн нефти после 2009 года, когда заканчивается действие соглашения, если российские нефтяники потеряют интерес к этому рынку, будет крайне сложно.

— Как вы оцениваете реализацию белорусско-российского соглашения о торговле? В частности, получила ли уже распространение практика доступа белорусских производителей с госзакупкам в России и наоборот?

— Сегодня белорусская техника, особенно сельскохозяйственная, резко двинулась вперед в России. Почти на 40% уровень продаж выше, чем в прошлом году. В большой степени это зависело от того, что поставки белорусской техники включили в государственную агролизинговую компанию. Минский тракторный завод создал еще одно производство в Мордовии, и оттуда полтысячи тракторов пошли в лизинг. Гомсельмаш создал производство в Брянске — все пошло в лизинг.

Но мы бы хотели равных прав на белорусском рынке.

В России субсидирование сельхозтехники идет в двух направлениях. Это лизинг, когда лизинговая компания покупает за полную стоимость у производителя его изделие и передает его крестьянину со ставкой 2 % годовых на 7 лет. Второе — субсидирование процентных ставок под приобретение сельхозтехники покупателю. В России отсутствует 50%-е субсидии покупателю сельхозтехники, как в Беларуси. Мы бы хотели равных прав.

— Сегодня этого нет?

— Пока идут разговоры. Нас меньше волнует, чем они закончатся, нам бы хотелось, чтобы эти разговоры были откровенными.

Если Беларусь считает нужным поддерживать своего производителя на этом этапе: два — три года, нужно сказать об этом откровенно: три года еще будем поддерживать.

В этих переговорах могут возникнуть вопросы частичной потери конкурентоспособности белорусскими производителями из-за более высокой цены на энергоносители в 2008-2009 годах, но их надо оговаривать. Совершенно спокойно и откровенно.

Белорусские производители больше зависят от российского рынка, и нам бы не хотелось противостояния.

— Белорусские производители были вынуждены отказаться от поставок в Россию значительного ассортимента кондитерских изделий из-за проблемы товарных знаков. Как Вы относитесь к предложению разрешить использовать эти знаки всем кондитерам СНГ на основе "безвозмездной неисключительной лицензии"? Насколько правомочно такое требование производителей бывшего СССР о равных правах на советские товарные знаки?

— Думаю, неправомочно. Мы же не претендуем на белорусские МАЗы на основании того, что они существовали еще в СССР. Кто что зарегистрировал, залицензировал — тот и пользуется правами.

Я не хочу говорить о брендах СССР. Но замечу, Россия получила все долги СССР в обмен на союзную собственность и до сих пор с ними возится — еще 40 млрд (долларов — ИФ) таких долгов. Мы же не предлагаем и долги разделить. Россия — правопреемница.

Но что касается российско-белорусского поля, я считаю, надо действовать иначе.

"Кондитеры России" сейчас входят в Беларусь, выкупают пакеты у частных лиц и ставят вопрос о частичном выкупе акций у государства. Речь идет о "Спартаке" и некоторых других фабриках. Они собираются вложить деньги в эти фабрики, модифицировать их, нарастить объем выпуска брендов, по которым они имеют лицензии и стать дистрибьюторами на российском рынке.

Наиболее эффективным было бы объединение кондитеров. Рынки у нас ограничены — Россия, Беларусь, Украина, немного — Средняя Азия. А все остальное — другие стандарты, другие сорта. Надо объединять усилия для сохранения нашего общего рынка. Сюда уже пришли другие игроки "Нестле", например, они на порядок сильнее.

— До 1 октября наши страны должны согласовать правила применения субсидий, в том числе, в сельском хозяйстве. Могли бы вы озвучить основные подходы российской стороны к вопросу субсидирования.

— Субсидии и дотации должны предоставляться на определенные цели: поддержка племенного животноводства, элитного семеноводства, овцеводства, поддержание плодородия земель. Эти дотации направлены на повышение эффективности производства, а не на то, что крестьянин надоил с коровы 1 литр молока, как от козы. Таких дотаций в России, как и во всем мире, нет.

Дотациями поддерживается экспорт. Поэтому мы бы хотели, чтобы обе стороны: министерства сельского хозяйства Беларуси и России стали договариваться о единой системе поддержки сельхозпроизводителей для повышения эффективности. Конечно, и здесь надо учесть аспект стоимости энергоносителей.

Наш сельскохозяйственный рынок в жутком дефиците, кроме, пожалуй, зерна и растительного масла.

— Почему же тогда мы вводим взаимные ограничения?

— Надо поддерживать своих производителей. Россия не хочет поддерживать производителя из Юго-Восточной Азии или Латинской Америки, которые, например, производит тростниковый сахар-сырец.

Мы также не имеем желания поддерживать бизнес, который завозит сюда тростниковый сахар или польское мясо.

— В июле Беларусь и Россия договорились о создании Белорусского космического комплекса. Является ли, на Ваш взгляд, решение создавать собственный космический комплекс для Беларуси выгодным с экономической точки зрения проектом или это вопрос имиджа?

— Соглашением предусмотрен запуск двух спутников, белорусского и российского, и создание наземного центра управления полетами в Беларуси. ЦУП сможет управлять белорусским спутником, который будет запущен в 2009 году, и российским, который будет запущен приблизительно в это же время. Белорусский и российский центры управления полетами будут подстраховывать друг друга. В перспективе это может заложить основу создания полноценного космического комплекса.

Наличие собственного космического аппарата — это элемент престижа, разумного практицизма, не исключаются и разведывательные цели. Хотя в большей степени — это экономические вопросы.

— Проходят ли переговоры об участии российской стороны в строительстве АЭС в Беларуси? Готова ли российская сторона выполнять часть работ или заинтересована только в "пакетном" решении.

— Нет указа президента, значит пока это слова, пристрелка. Идет изучение ситуации, а решения нет. Российская сторона в свое время сказала, что хотела бы принять участие в строительстве АЭС в Беларуси. Наверняка будет тендер. Мы готовы принять участие в проектировании, поставке и запуске оборудования, обеспечении топливом и в его утилизации.

Мы не ставим политических условий, связанных со строительством АЭС.

— Соглашение о создании Единой системы ПВО Беларуси и России планировалось подписать в конце прошлого года. Будет ли оно вообще подписано?

— Все было готово к подписанию в конце прошлого года. Только у подписанта с белорусской стороны не было полномочий. И эти полномочия никак не появляются.

Мы ни от чего не отказались. Мы понимаем, что ситуация так сложилась, что белорусская сторона думает. Позиция российской стороны не изменилась. Я думаю, эта тема дожидается встречи двух президентов.

— Будет ли Россия размещать на территории Беларуси новые военные объекты (в связи с размещением американской ПРО в Европе)?

— Вот это уже зависит от уровня нашей политической интеграции. А также от точек зрения экспертов, дипломатов, военных: нужно, можно, когда, как. Я имею ввиду объекты, имеющие отношение к ядерному оружию.

— Вы играете в казино?

— Раз в жизни играл — на Мальте. Продул 50 долларов, с тех пор не играю.

— В Беларуси отмечают повышенный интерес российского игорного бизнеса к Минску после решения о выведении казино из Москвы и Санкт-Петербурга. Не считаете ли вы, что в связи с близостью к "большой" России Минска игорная зона "Калининград" может оказаться невостребованной?

— Удаленность казино — не препятствие. Китайцы, настоящие игроки, едут играть в Макао. Американцы в Лас-Вегас.

Я не исключаю, что белорусской стороне решение, которое принято в России выгодно. С точки зрения государства, не с точки зрения владельцев казино.

Если сюда приедет игорный бизнес, с ними же приедут и кошельки, которые играют. А российские кошельки, несколько потолще, чем белорусские. Но есть моральные потери, поэтому нужно суммировать

А помешает ли это Калининграду — не думаю. Там особый регион, в первую очередь туристический. Поэтому там будет развиваться не чисто игорный бизнес, а игорный бизнес, вписанный в туристическую инфраструктуру.