Как судили журналистку Надю Калинину: Две ночи спала на полу на своей куртке

Надежду забрали в РУВД, куда не пустили ее адвоката. В суде стало известно, что на нее составили два протокола — за участие в несанкционированном массовом мероприятии (повторно в течение года) и за неподчинение требованиям сотрудника милиции.

Журналистка успела передать адвокату, что содержится в камере на пять человек, где с ней 12 женщин, передачи, в том числе белье и средства гигиены, ни для кого не принимают.

Надежда Калинина в суде. Фото: TUT.BY

Дело рассматривает судья Татьяна Шотик. Надежда во время процесса находится в изоляторе на Окрестина, связь с ней — через скайп. Она успела сообщить, что восемь раз просила сотрудников милиции допустить к ней адвоката, который 29 января приезжал в Ленинское РУВД, однако право на защиту было нарушено.

В судебном процессе перерыв до 14.15, адвокат знакомится с материалами дела. Надежду Калинину обвиняют по двум статьям КоАП: участие в несанкционированном массовом мероприятии, прямо в ДК «Камволь», где проходил съезд делегатов и участвовали чиновники и депутаты — Марианна Щеткина, Наталья Кочанова, Андрей Савиных и другие, а также в неподчинении требованиям сотрудника милиции.

Калинина просит вызвать в суд в качестве свидетелей Кочанову, Савиных и Щеткину. По словам журналиста, они ее видели и могут подтвердить, что она не проводила пикет.

Согласно материалам дела, 29 ноября Надежда Калинина около 15.50 по адресу: улица Маяковского, 129, оказала неповиновение сотруднику Ленинского РУВД Шимановичу, который высказывал ей замечания по поводу пикета, который якобы проводила Калинина.

А в 16.00, как указано в протоколе, по адресу: Маяковского, 129, она проводила пикет — стояла вдоль дороги и выкрикивала провокационные лозунги, требовала провести честные выборы в Беларуси.

Надежда Калинина заявила, что вину не признает. По ее словам, в протоколах правильно указан только адрес, где она находилась.

— Примерно в 15.40-15.45 по заданию редакции я приехала в ДК, чтобы зарегистрироваться и освещать съезд делегатов предстоящего ВНС, — пояснила Калинина. — Возможности зарегистрироваться заранее у меня не было, о мероприятии мы узнали в последний момент. Я сорвалась и поехала.

Как бывает в таких ситуациях, зарегистрироваться можно и на месте. Я прошла пешком до ДК, в коридоре находились охранники. Один из них проверял пригласительные и документы. Я показала ему бейдж, сообщила, что журналист, спросила, могу ли попасть на собрание. Мне было отказано, так как я не зарегистрировалась заранее.

Я уточнила, есть ли здесь организаторы, чтобы спросить у них. Мне сказали, что нужно подождать, что я и делала. Стояла у стены, не произносила ни звука, большую часть времени вообще смотрела в телефон. Мимо прошли несколько десятков человек, в том числе Савиных, Кочанова, Щеткина. Так что если бы я совершала какие-то странные действия, это не прошло бы незаметно. И охранник, который проверял документы, тоже среагировал бы.

Ближе к 16 часам, я так понимаю, прошли в холл те, кто должен был пройти, охранник мне сказал дословно: «Я вас попрошу покинуть помещение». Я развернулась и вышла. Как только открыла дверь, услышала, что кто-то бежит. Повернулась, это были два сотрудника в черном, они перекрыли мне дорогу.

От шока единственное, что я сказала: «Да ладно. Я — журналист». Мне запретили брать телефон, засовывать руки в карманы. Я подняла руки, меня провели в серый микроавтобус, посадили в него и увезли в Ленинское РУВД.

Никто не представлялся, не говорили, за что задерживают. Уже в РУВД восемь раз я просила связаться с моим адвокатом, во время составления протокола указывала, что он находится в Ленинском РУВД.

Надежда обратила внимание, что протокол, изначально составленный в Ленинском РУВД, не был представлен в суд. В первом протоколе не был указан свидетель. В сегодняшнем процессе в качестве свидетеля заявлен сотрудник Ленинского РУВД Шимонович.

Калинина пояснила, что в изолятор на Окрестина к ней снова приехал милиционер, привез новые протоколы, переписанные, и там уже был указан свидетель, «который появился из ниоткуда», заявила журналистка.

Адвокат поинтересовался, как себя чувствует Надежда. Она указала, что у нее тахикардия, был острый приступ мигрени, который помогла купировать медсестра на Окрестина: сделали укол. В камере на 5 человек находятся 12, не хватает кислорода.

Две ночи журналистка спала на полу на своей куртке. В камере много пенсионерок, они тоже вынуждены спать на полу, постоянно включен свет. Один день без перерыва громко играла музыка — это могло спровоцировать приступ мигрени, считает Надежда. Условия она называет «далекими от нормальных». Судья остановила адвоката, когда он попытался уточнить еще детали содержания, Шотик заявила, что к данному процессу это отношения не имеет.

В суде начал давать пояснения свидетель Шиманович (это ненастоящая фамилия), связь нестабильная, из-за чего приходится прерывать процесс. Он заявил, что 29 января нес службу по охране общественного порядка в районе улицы Маяковского. Увидел, как женщина (как потом будет установлено — Калинина) пикетировала вдоль проезжей части, выкрикивала лозунг «Жыве Беларусь!», на неоднократные замечания не реагировала. После чего ее задержали сотрудники спецподразделения, сопротивления она не оказывала.

Заявление свидетеля не совпадает с данными, указанными в протоколе: во-первых, не совпадает место «пикета» — вдоль дороги по протоколу и проезжая часть дороги, по пояснениям Шимановича; во-вторых, лозунг: по протоколу это был лозунг за честные выборы, по словам милиционера — «Жыве Беларусь»; в-третьих, согласно протоколу, Калинина оказывала сопротивление при задержании, а свидетель указал, что сопротивления со стороны Калининой не было.

Позже милиционер изменил свои пояснения, заявил, что Калинина все-таки стояла вдоль дороги, лицом к проезжей части, и выкрикивала провокационные лозунги — «Жыве Беларусь!».

В суде дала пояснения редактор политико-экономического блока портала TUT.BY Ольга Лойко. Она пояснила, что 29 января в 15.15 дала задание Надежде Калининой подготовить репортаж со съезда минских делегатов ВНС. Калинина взяла такси от улицы Танка до улицы Маяковского, в 15.40 уже была на месте, написала редактору, что на входе в ДК проверяют пригласительные участников, предупредила, что будет показывать охране журналистское удостоверение и попробует аккредитоваться на месте.

В 16.15 Ольге позвонила подруга Надежды, которая сообщила, что получила SOS-сообщение, которое журналисты отправляют на случай задержания.

Надежда Калинина и ее адвокат просили запросить видео из Дома культуры, где происходило задержание журналиста. Это существенно, поскольку в материалах дела указано, что Калинина была задержана рядом с проезжей частью, а сама Надежда говорит, что на крыльце здания. Однако судья Татьяна Шотик ходатайство отклонила.

Надежда Калинина была задержана, согласно протоколу, 29 января в 15.50, срок 72-часового задержания истекает прямо сейчас.

Калинина пришла просто за получением информации, у нее не было никакой протестной символики, доказательств пикетирования и неподчинения суду не представлено, отмечает адвокат.

— Когда единственный свидетель (сотрудник милиции — Прим. TUT.BY) говорит, что она не оказывала никакого сопротивления, нет предмета для обсуждения.

Суд пришел к выводу, что нужно истребовать видео из ДК. После этого судебное заседание будет продолжено. Надежду Калинину после трех суток на Окрестина отпустили.

Надежда Калинина после Окрестина с главным редактором политико-экономического блока Ольгой Лойко. Фото TUT.BY

Ранее Надежду Калинину уже судили якобы за участие в акции, когда она работала на шествии студентов, тогда она получила трое суток ареста.

В перерыве выяснилось, что некоторых административно задержанных с Окрестина в суд все-таки доставляют. Как пояснил сопровождающий милиционер, «все зависит от статьи». Сами задержанные пояснили: «Мы алкоголики».

В ПИКоАП суды по видеосвязи не предусмотрены, но активно используются с весны 2020 года, нововведение аргументировали профилактикой коронавируса. На фото все задержанные, чьи лица мы скрыли, либо без масок, либо с опущенными масками, хотя их привезли с Окрестина, где не принимают передачи, опять-таки, аргументируя это профилактикой распространения коронавируса.