Шрайбман: «Если в России произойдет какое-то замедление экономики, последствия для беларуской экономики будут в геометрической прогрессии»

— За последние четыре года, начиная с 2020-го, из Беларуси по разным оценкам, уехало от трехсот до пятисот тысяч человек. Если вычесть детей, то это больше 5%, а если смотреть по максимуму, то даже ближе к 10% рабочей силы страны, — отметил Артем Шрайбман на Carnegie Politika.

Однако дефицит на рынке труда, уточняет он, вызван не только отъездом людей, но и демографическими трендами.

— Это просто демографическая яма. Количество занятых постоянно сокращается, и власть ничего не может с этим сделать.

Она пытается усложнять выезд людей за границу, усложнять апостилирование документов, усложнять образование за рубежом и выезд на образование зарубеж.

Уже даже есть свидетельства того, что людям, которые подавали документы на апостиль, заносят это в личное дело на работе, чтобы не давать карьерных продвижений. Это воспринимается как потенциальное предательство: ты готовишься уехать, значит, ты не очень лояльный человек.

Мы наблюдаем и борьбу с картой поляка. Все это вспоминается как враждебные проявления, с которыми власть борется, чтобы, в первую очередь, остановить отток кадров из очень ценных и важных отраслей. Это медицина, строительство, перевозки, — говорит Шрайбман.

В результате перегрева российской экономики, считает аналитик, на рынке труда в Беларуси сложилась противоречивая ситуация, которая уже имеет негативные последствия для бизнеса. А в будущем она может привести беларускую экономику к кризису.

— С одной стороны, бизнесам сложно искать рабочую силу. За работников идет конкуренция, их зарплаты растут просто опережающими все времена темпами.

Из-за разогрева российской экономики появился стимул всего беларуского промышленного комплекса в целом, не только ВПК, но и строительства, например, потому что оно осталось почти единственной возможностью для инвестиций.

Все это разгоняет беларускую экономику, и в этом смысле многие люди внутри страны замечают четкие индикаторы экономического роста, там сейчас рекорды бьет экономический оптимизм, и бизнесов, и людей.

Однако на макроуровне экономисты видят большие уязвимости. Но на микроуровне, на уровне опросов, на уровне удовлетворенности пока этот перегрев экономики не перельется в реальные замедления, реальные банкротства, до этого момента все в целом кажется относительно устойчивым с политической точки зрения.

С политической точки зрения такая ситуация способствует и управляемости. Особенно учитывая то, что постоянная иммиграция последние 4 года в основном выталкивает зарубеж потенциально протестной актив. Теперь они уезжают и по экономическим причинам.

В результате Беларусь лишилась статуса или амбиций быть IT-страной, которой была до 2020 года, потому что ушли многие компании и работники, особенно высокого уровня, уехали. Оставшиеся компании продаются россиянам, переориентируются на российский и другие восточные рынки.

То есть происходит такое закупоривание более прогрессивных сфер, но при этом вся остальная экономика на этом российском стимуле работает хорошо, в том смысле, что динамично.

Люди, занятые в экономике, чувствуют постоянный рост зарплат. При этом из-за того, что продолжается очень жесткое регулирование цен, издержки этого инфляционного роста перекладываются не напрямую на население, не на потребителей, а на бизнесы.

Отсюда огромный беспрецедентный всплеск убыточности предприятий, их рентабельность резко сокращается. На грани убыточности работает намного больше компаний, чем раньше. 

Сейчас для них одна из главных проблем — срезание свободных, в том числе оборотных средств. Многие компании работают без «оборотки» даже по официальной статистике.

И это, конечно, тревожные тенденции, это идеально укладывается в известную фразу, что оно работало, пока перестало.

Складывается следующая ситуация: беларуская экономика 65% своей продукции продает в Россию, а значительная часть из остального экспорта идет через российскую логистику.

Поэтому если представить себе, что в России произойдет какое-то замедление экономики, вызванное действиями властей, Центробанка, сворачиванием военного стимула, последствия для беларуской экономики будут в геометрической прогрессии.

Потому что многие из основ ее сегодняшнего роста обвалятся моментально. А проблемы, связанные с демографией, с оттоком людей, с перегревом могут обнажиться даже быстрее, чем в России, потому что у Беларуси нет полноценных резервов, которыми можно было бы эти проблемы залить.

За резервами, за кредитами и так далее, Беларуси приходится ходить в Россию, у которой они есть в собственном распоряжении.

Поэтому складывается парадоксальная ситуация, одновременно экономика политически устойчива, с другой стороны, она суперхрупка, потому что зависит уже в намного большей степени, чем раньше, от такого же перегревающего роста российской экономики, — заключил Шрайбман.