Промежуточная Европа

У соседей России начались избирательные кампании. Жителям Белоруссии предстоит выбрать президента, а на Украине — новый парламент, политически более значимый, чем нынешний. На первый взгляд ситуация в двух странах противоположна. В глазах Запада Украина, несмотря на потускневший революционный блеск, по-прежнему проходит по разряду демократических надежд, Белоруссия же прочно обосновалась в числе одиозных режимов. Для России все наоборот: братский Минск является желанным антиподом глубоко недружественному Киеву.

Двухмерная система "демократия — недемократия" или "прозападный — пророссийский" хороша в разгар идеологических сражений. Но когда проходит боевой задор, выясняется, что общего между Украиной и Белоруссией больше, чем казалось.

Две эти страны составляют сегодня ядро "промежуточной Европы". Центральная Европа в последние годы избавилась от "промежуточного" статуса, спрятавшись под крылом НАТО и ЕС, зато западная оконечность СНГ, напротив, выскальзывает из-под российской опеки. При этом ресурс расширения евроатлантического сообщества пока исчерпан, у Москвы же, несмотря на грозные заявления, сил для восстановления политического влияния пока нет. В обозримой перспективе транзитному региону предстоит решать сложную задачу: как развиваться между конкурирующими центрами притяжения.

При чем здесь Белоруссия, вроде бы сделавшая выбор в пользу союзного с Россией государства? За десять лет интеграции "батька", укрывшись под российским зонтиком, успешно построил своеобразную национальную идентичность, основанную на противопоставлении России: Белоруссия Лукашенко — это как бы Россия, но гораздо лучше. Используя психологическую потребность Москвы в "младшем брате", президент Белоруссии получил особые экономические условия, не отдав взамен ничего, что действительно затрагивает государственный суверенитет.

Лукашенко осознает, что его "экономическое чудо" зависит от особых условий торговли с Россией. Гарантией их сохранения является понимание того, что любого другого минского правителя — хоть коммуниста, хоть националиста — с распростертыми объятиями примут в Европе. Статус же изгоя на Западе парадоксальным образом обеспечивает устойчивость белорусской модели. При этом именно ЕС занимает первое место среди торговых партнеров Белоруссии по итогам 2005 года.

Украина являет собой более очевидный пример "промежуточности". Там борьба сил, ориентированных на разные центры влияния, идет гласно и открыто. Но если Лукашенко сумел, громогласно клянясь в вечной любви к России, на деле от нее дистанцироваться, то Ющенко попытался сделать обратное — рвануть на Запад, сохранив масштабное субсидирование Москвой украинской экономики. Почему он считал это возможным, остается гадать. Как бы то ни было, осознание необходимости выполнить сложную "домашнюю работу", прежде чем совершать демонстративные движения, посетило Киев только теперь.

Баланс, достигнутый Лукашенко, невозможно, да и не нужно, воспроизводить в иных условиях. Но вероятный реванш на Украине сил, которые проиграли полтора года назад, может означать не откат, а, напротив, новые возможности. Победа "пророссийских" едва ли что-либо изменит в самоидентификации страны, но сгладит геополитический перекос, опасный для "промежуточных" стран на этапе становления. Ведь Украине на самом деле остро необходимы не лидерство в "Сообществе демократического выбора" и не скорейшее членство в НАТО, а создание благоприятных условий для собственного социально-экономического развития. Только тогда суверенитет начнет обретать реальные формы. В противном случае "промежуточным" остается единственная роль — служить источником раздора могущественных соседей.

В разгар украинских избирательных страстей 2004 года белорусский, кстати, политолог Юрий Дракохруст верно заметил, что главным разочарованием Запада станет победа Виктора Ющенко, а России — Виктора Януковича. Первая часть предсказания уже осуществилась. После мартовских выборов мы увидим, справедлива ли вторая.