Пастухов: «Режиму Путина выгодно состояние войны. Это же великий, терпеливый народ, он Сталину все простил»

Поддержка войны среди россиян снижается, но в большинстве родственники мобилизованных продолжают жаловаться на плохие условия, а не искать первопричину — кто, зачем и почему их родных, мужей и сыновей, вообще отправил на войну. Когда до россиян дойдет, кому нужно предъявлять претензии?

— Есть некая иллюзия, которую я не разделяю: что народ не прочувствовал на самом деле тягот войны, а вот если прочувствует по-настоящему потери — 100 тысяч убитых, 200, 300 — то поймут, — говорит политолог Владимир Пастухов в эфире Ходорковский Live.

Профессор Университетского колледжа Лондона напоминает о знаменитой послевоенной речи Сталина, акцентируя внимание на одном моменте.

Тогда «отец народов» говорил, что хочет поднять тост за терпение «великого русского народа», потому что любой другой народ, посмотрев на те ошибки, которые совершало советское правительство, скинул бы его, а русский народ — все вытерпел, продолжил доверять и дал возможность довести дело до победы.

— И это ведь никуда не делось, — отмечает политолог. — Поэтому, думаю, простым математическим умножением жертв и страданий никого ни к чему не повернешь. Должен произойти какой-то нравственный, качественный скачок — нечто нематериальное.

Может быть, какой-то жертвенный поступок, может, что-то другое. Немцам для того, чтобы так повернуться, пришлось пережить полное поражение.

Между тем, недавно появилось журналистское расследование «Важных историй», авторы которого говорят: к лету потери среди мобилизованных могут достичь 100 тысяч человек, и власти планируют заменить их срочниками осеннего призыва. Получится ли это, и каких действий стоит ожидать от Путина и его армии с приходом зимы: замирания фронта либо, напротив, эскалации?

— Ключевой вопрос — даже не цифры, лежащие на поверхности, которые кажутся людоедскими, а руководству страны – вполне допустимыми потерями. Предполагается, что при плохом сценарии к лету из всех мобилизованных в строю останется 200 тысяч, остальные «уйдут» 200-ми и 300-ми, — считает Владимир Пастухов. — Но это не самое важное. А самое важное, на мой взгляд — в отношении.

Допустим, источники журналистов не блефуют — и мы видим спокойное отношение к происходящему, понимание того, что у этой власти остается еще длинная полоса для разгона.

Психологически всем так хочется, чтобы все скорее закончилось, что мы проводим некую селекцию желательных сценариев для себя.

Как сказал Артур Смольянинов, целое поколение «жило слушанием «Эха Москвы», в ожидании — еще немного, и все, уже конец». И это правда.

Когда началась война, и от «Эха» осталось только эхо, отношение сохранилось то же самое: теперь уже безусловно конец, после Бучи — ну, дальше невозможно, Херсон потеряли — все, дальше режим не выживет.

Но это такие «хотелки». А есть и другой сценарий. Он нежелателен, он страшен, но его тоже нельзя исключать — когда Кремль настроился на игру вдолгую. Положит он миллион, два миллиона — но смотрим пункт первый: это же великий, терпеливый народ, он Сталину все простил, и как любит-то, до сих пор, — до икоты!

Посему, говорит политолог, при прогнозировании дальнейшего хода войны абсолютно необходимо учитывать сценарий, при котором российские войска собираются перезимовать, «заткнуть» линию фронта мобилизованными.

А за время передышки нарастить количество снарядов и подготовить срочников, надавив на них таким образом, чтобы к весне из них оказалась половина контрактников, а дальше пробовать осуществить свой любимый лозунг «можем повторить»:

— Следующей весной они постараются повторить все то, что делали прошлой весной. И этот сценарий нельзя выпускать из головы — потому что этой власти безумно выгодно состояние войны. До тех пор, пока есть Китай, Индия, Турция и о полной изоляции России речь не идет, некая выживаемость, пусть и с большим дисконтом, обеспечена — война выгодна. И они могут стараться сделать ее долгоиграющей, на год и на два, это такой Оруэлл, когда Океания будет вечно воевать с Евразией, и наоборот.

Передышка до весны, которая с гуманистической точки зрения является важнейшей вещью, потому что гибнут люди, одновременно с военно-стратегической точки зрения может оказаться ловушкой.