Мошес: «Лукашенко, может, еще не находится в положении утопающего, который хватается за соломинку, но уже движется в этом направлении»

Результат прошедшей избирательной кампании в Беларуси был предсказуемым и очевидным. Понятно и раздражение многих из-за бессилия и страха.

Однако, если проанализировать более глубокий контекст произошедшего, можно увидеть проблески оптимизма. Так считает Директор исследовательской программы по Восточному Соседству ЕС и по России Финского института международных отношений Аркадий Мошес.

Политолог объяснил свою позицию Филину.

— Я бы смотрел не на непосредственный результат этих «выборов», в том смысле, что произошло формальное продление пребывания господина Лукашенко у власти, во главе его режима, а на более широкий контекст, — уточняет Аркадий Мошес.

Как один из важных моментов, он выделил выбор даты проведения избирательной кампании.

— Перенос этих «выборов» на полгода вперед говорит гораздо больше, чем сам их результат.

Это значит, что у Лукашенко не было никакой уверенности, что через полгода он сможет контролируемо переназначиться.

И дело не в поре года, когда считается, что зимой протестовать сложнее. Никто, в том числе беларуский правитель, не понимали, какая ситуация будет в мире, в Европе, конкретно в регионе через полгода.

Мы прекрасно знали, чем эти «выборы» закончатся, но также я бы обратил внимание на то, что не от хорошей жизни они были перенесены, и не поддавался бы никаким упадническим настроениям, — советует политолог.

Среди конкретных аргументов, которыми он подкрепляет свой оптимизм, эксперт называет возможное прекращение боевых действий, экономическую ситуацию и внешнеполитические позиции Беларуси.   

— Первый фактор — это, естественно, война. Если Украина ее проиграет, Беларусь ждет незавидное будущее. Она будет аннексирована, и никакой Лукашенко в этой ситуации уже не понадобится. Ему предложат поехать поискать жилье рядом с Башаром Асадом и Януковичем.

Далее непонятно, до какого момента и в каких масштабах Россия будет продолжать экономическую поддержку Беларуси. Сейчас у нее есть гораздо более важные союзники.

В 2022 году РБ была полезна, нужна была территория, контроль над воздушным пространством. И Россия все это получила.  

Сегодня больше не стоит вопрос, кто распоряжается беларуской территорией и беларуским воздушным пространством. Конечно, Москва.

Но будет ли она постоянно платить за то, что уже получила целиком?

Сегодня помощь от Беларуси РФ, по сравнению даже с Северной Кореей, не говоря уже о Китае, практически незаметна. Военно-промышленный комплекс РБ, который полностью работает на войну, важный сектор, но по сравнению с эшелонами снарядов, о которых говорилось, из той же КНДР, это очень мало.

Китай, Северная Корея, Иран, Индия в экономике — примерно такую цепочку наиболее важных союзников выстроила Россия. Беларусь в этом списке неумолимо сползла вниз. Потому и нет уверенности, что ее поддержка продлится долго.  

И третий фактор — это международная обстановка вокруг. У Беларуси очень сложная внешнеполитическая ситуация, потому что она должна все делать через Россию, а это не всегда возможно.

Тот же визит в Китай, о котором так громко заявили, так и не состоялся пока. В последнее время у Лукашенко случались какие-то визиты, но в основном в некоторые страны постсоветского пространства и Африки.

Допустим, Россия, если хочет повидаться с представителями той же Африки, глобального юга, приглашает их в Москву на саммит, и значительная часть приезжает.

Можете себе представить, что эти люди приедут в Беларусь к Лукашенко? Нет, конечно, не приедут.

Вот ему и приходится ехать туда, разводить там турусы на колесах, без какой-либо перспективы в отношениях. Потому что от этих стран Беларуси нужны рынки для своих экспортных товаров, но субсидировать свой экспорт она не в состоянии. И такие партнеры не в состоянии субсидировать импорт из Беларуси.

Те же страны, которые могут что-то дать, например, Азербайджан, в общем не сильно горят желанием давать.

Это и есть три комплекса причин, которые указывают на то, что беларуский режим находится в сложном состоянии. Не буду говорить о предкризисном положении, потому что из политического кризиса страна так и не вышла после 2020 года.

Поэтому продолжается вялотекущий кризис, который очень сильно нервирует. Но все, что Лукашенко придумал в этот раз, это хорошо знакомое «я за власть не держусь».

Тогда получается, по законам физики, власть держится за Лукашенко и никак его не отпускает, — иронизирует политолог. — Я понимаю, что, может быть, для людей, которые живут в Беларуси, звучит не слишком обнадеживающе, но факт остается фактом: после этих так называемых «выборов» режим не упрочил свои позиции.

Легитимность Лукашенко не восстановлена, озвученные ЦИКом цифры ничего не значат, и то, что произошло с Асадом, это подтверждает. Там ведь тоже говорили, что за него голосовало огромное количество людей.

Лукашенко, может быть, еще не находится в положении утопающего, который хватается за соломинку, но уже движется в этом направлении.

Потому что никто из диктаторов, которые чувствуют себя уверенно, не переносит выборы на полгода, не объяснив причину.

Никто из диктаторов, который, казалось бы, создал такую сеть безопасности для себя, так не дергается и не нервничает. А он понимает, что по-прежнему держится только на репрессиях.

Еще в первые лет двадцать своего пребывания у власти он раздавал людям какие-то обещания, то всем «по пятьсот», то собирался бороться с олигархами, то дружить с Россией. У него был какой-то посыл.

На этих выборах у него никакого посыла не было. Лозунги о мире уже не звучат убедительно. Потому что у нас, конечно, мир, но нам нужно и ядерное оружие российское, и «Орешник».

Нам нужно дружить с поляками, но чтобы они к нам не лезли. Эта позиция полна противоречий.

Советский союз любил говорить о мире, он словесно не угрожал никому и в военном смысле действительно мог всем, что называется, показать. А вот когда человек постоянно говорит, что он прямо всем покажет, значит, вероятнее всего, показывать нечего.

— Вы, как и многие, считаете, что Лукашенко не удалось восстановить свою легитимность в результате этой кампании. Есть мнение, что несмотря на это обстоятельство, Запад все равно постепенно начнет с ним какой-то диалог.

Правитель рассчитывает на их усталость, на то, что они, в конце концов, смирятся и начнут с ним считаться. Вы допускаете такое?

— На мой взгляд, не произошло ничего такого, что могло бы изменить нынешнее отношение Запада к Лукашенко.

Напомню, Запад ужасно не хотел втягиваться в такое состояние, в такой тип отношений. До ноября 2020 года Лукашенко вообще не был под санкциями, хотя были и репрессии, и пытки. Но ЕС упорно не вводил санкции, вплоть до происшествия с посаженным самолетом в мае 2021 года.

То есть 9 месяцев они пытались сделать все, чтобы подтолкнуть Лукашенко на путь национального диалога. Ничего не получилось.

И потеряв почти год, Запад, наконец, начал раскачиваться. Потом началась война, а потом в итоговой декларации 75-го саммита глав государств и правительств НАТО Беларусь была названа среди стран, которые делают для России возможным проведение своей агрессивной политики.

И это уже очень трудно изменить. Очень сложно придется вырубать топором то, что написано пером. А, главное, это никому не нужно. Что можно получить от Лукашенко? Ничего. К нему сегодня нет никакого интереса. Все эти стадии потепления и похолодания в отношениях уже неоднократно пройдены.

И потом, чтобы что-то поменялось, должна поменяться позиция Соединенных штатов. Полагаю, что у Трампа последнее, что будет в списке дел, какое-то смягчение по Беларуси. Хорошо, если он вообще знает, где эта Беларусь находится.

Это больно и горько, потому что он знает про многие малые страны. Например, где находится Литва, он хорошо знает по ряду причин.

А Беларусь еще в 2021 году получила, а в 2022-м закрепила за собой этот штамп «географического продления России в западном направлении».

И вот представьте: несется огромный поезд, такой советский эшелон вагонов на 60, и вдруг какой-то ребенок выходит, начинает махать платочком и просит: «Остановитесь, нам надо все перерешать». Поезд его просто не заметит.

Так и Европейский союз и в целом западная военно-политическая и военно-экономическая машина. Это гигант — ему очень трудно тронуться, но, когда он тронулся, поменять направление еще сложнее.  

Чтобы поменять направление в отношении признания Лукашенко, должно произойти нечто слишком масштабное и заметное. С моей точки зрения, это может быть полное освобождение всех политзаключенных, их реабилитация в отличие от 2015 года, то есть и извинения надо будет принести, и выплатить ущерб.

Кроме того, в течение нескольких месяцев не должно происходить новых репрессий. Лукашенко может все это выполнить. И тогда, думаю, на Западе начнется какая-то дискуссия, результатом которой потенциально может стать ослабление санкций.

Пока этого не произойдет, никакого политического признания Лукашенко не будет. Повторю, ситуация сегодня для него хуже, чем была после предыдущих выборов.

Тогда из-за этой уступчивости и инерционности политики ЕС еще год он жил в тепличных условиях, подавляя протесты. Поэтому и пошел на захват самолета. Потому что и у него, и у Путина сформировалось отношение к Западу, как к слабакам.

Но, будучи уверенным в неэффективности западных структур, Лукашенко не заметил, что с годами и на постсоветском пространстве менялась политическая культура.

Она менялась в Украине, она медленно меняется в Армении и других странах.

И в Беларуси сформировалась позиция — современная нация против президента прошлого.

Репрессиями и вытеснением людей из страны удалось, с точки зрения режима, стабилизировать ситуацию, но это именно стабилизация. Это не восстановление того, что было раньше.