Мельянцов: У конфликта с Польшей не видно дна, санкции США будут очень болезненными

Фото РИА Новости

– США предупредили официальный Минск, что если в течение месяца не будут освобождены все политзаключенные, то они активируют санкции против концерна «Белтефтехим» и его предприятий. Допускаете ли вы возможность, что белорусские власти могут освободить политзаключенных?

– Такая вероятность, конечно присутствует, но она очень небольшая. Это даже исчезающе малая вероятность. Скорее всего санкции будут разморожены, а политзаключенные так и останутся в тюрьмах и станут предметом последующего торга, как это уже не раз было в истории отношений Беларуси с Западом.

Выполнение требований США для белорусских властей означало бы утрату лица. И это был бы плохой месседж силовикам: что власти пошли на поводу США.

– К каким последствиям приведет возобновление санкций против «Белнефтехима»?

– Очевидно, что американские санкции будут намного более болезненными, чем санкции Евросоюза. ЕС ввел персональные санкции и наложил ограничения на ряд фирм, которые по большому счету и так с Западом не взаимодействуют, не продают туда свою продукцию.

Это разительное отличие по сравнению с санкциями, которые повторно будут вводить США. Существенная часть белорусской нефтехимии идет на Запад, принося твердую валюту в бюджет. Естественно, эти санкции сильнее ударят по белорусской экономике.

Есть еще один важный нюанс: говоря простым языком, США накладывают санкции не только на «Белнефтехим», «Гродно-Азот», «Лакокраску» и другие предприятия. Также подпадут под санкции американские и не только фирмы, которые будут сотрудничать с указанными компаниями. То есть в этой части Беларусь рискует остаться только с российскими партнерами.

– Как могут повести себя белорусские власти после разморозки санкций, чем ответят США?

– У официального Минска очень мало рычагов для ответа на американские санкции. Одной из возможностей, наверное, следует считать усиление репрессивных практик по отношению к оппозиции и гражданскому обществу, которые белорусская власть считает агентами Запада и США. То есть это может быть ассиметричный ответ.

Второй момент: что важно для США – взаимодействие по линии ядерной безопасности.

У Беларуси все-таки еще есть экспериментальное ядерное топливо.

Но повторюсь: у Беларуси не настолько серьезные возможности, чтобы повлиять на американскую политику. Ситуация безусловно ухудшится, но насколько далеко зайдет конфликт, пока сложно говорить.

– Джули Фишер, назначенная послом США в Беларуси, все еще находится в Вашингтоне. Доедет ли она до Минска?

– Наверное, нет. Как я понимаю, процесс по ее приезду в Минск приостановлен. Складывается такая ситуация, что если США разморозят санкции, то американского посла (если он приедет) нужно будет из Минска опять выдворять. Это дополнительный скандал, которого никто не хочет, в том числе белорусская сторона.

Естественно, если санкции будут введены, сложно ожидать, что здесь появится посол. При этом США хотели бы иметь посла в Минске, несмотря ни на что. Потому что это способствует более эффективной коммуникации.

Есть небольшая вероятность, что между сторонами будет заключено непубличное соглашение: несмотря на сложные отношения, дипломатическая коммуникация все равно должна быть – как этой сейчас происходит между Россией и США.

– Как в целом можете оценить политику США при президенте Джо Байдене по отношению к белорусским властям? Или она еще не до конца понятна?

– Оно в целом понятна. Если говорить вкратце, то это отсутствие политики как таковой, отсутствие стратегии.

Это возвращение к предыдущим подходам, основанным на продвижении прав человека и демократии. Это основные темы для заявлений американской стороны по отношению к Беларуси. Но что конкретно делать для продвижения демократии, что конкретно делать в политической и дипломатической плоскости, чтобы улучшить ситуацию с правами человека – такой стратегии США не выработали и даже не видно ее контуров.

При Трампе Беларусь впервые получила свое место в американской внешнеполитической стратегии. Так называемая доктрина Митчелла рассматривала Беларусь в одном ряду с другими восточноевропейскими странами как возможный бастион против российского неоимпериализма. Сейчас ничего подобного не происходит.

После президентских выборов в США мы видим откат к 2006-2007 годам, когда Вашингтон не вполне понимал, что делать с Беларусью, на риторическом и финансовых уровнях поддерживал оппозицию, но это не выливалось в конкретную стратегию по изменению политического поля в нашей стране. 

– В чем смысл давления властей на Союз поляков и обострения отношений с Польшей?

– Польша была назначена и объявлена одним из организаторов протестов. Оттуда работают и телеканал «Белсат», и главный телеграм-канал, координирующий протесты. Минск рассматривает это как недружественные шаги Польши. Они были подтверждены фактом поддержки оппозиции: польский посол вывез Павла Латушко из страны.

Польша так или иначе вмешивается в белорусские дела, отсюда очень нервная реакция Минска. Теперь обе стороны с готовностью идут на обострение и пока не видно дна этому противостоянию.

Хотя сдерживающие факторы есть: Польша входит в Евросоюз и НАТО, поэтому до серьезного конфликта дело не дойдет. Но, думаю, нелицеприятные выпады с двух сторон будут какое-то время иметь место.

– Какими могут быть дальнейшие шаги Польши?  

– Возможен отдельный польский пакет санкций. Как например это сделали страны Балтии, приняв более расширенный и глубокий пакет. Учитывая, что между Польшей и Беларусью активный товарооборот, здесь также могут быть введены определенные ограничения.

Варшава может проводить и одностороннюю санкционную политику, и влиять на политику ЕС по отношению. У Польши веса в Европейском союзе больше, чем у Литвы – даже с учетом напряженных на сегодня отношений Варшавы и Брюсселя.

– Белорусские власти объявили об антисанкциях. Кого они могут затронуть?

– Наверное, это будут польские компании, которые имеют интерес в Беларуси. Естественно, антисанкции будут иметь негативные последствия и для Беларуси: инвесторы для страны нужны и важны.

Но поскольку официальный Минск желает продемонстрировать, что с ним нельзя разговаривать с позиции силы и санкционного давления, экономические потери для него не настолько важны, как достижение политических целей.

А насколько большой ущерб будет нанесен по экономике Беларуси – это вопрос к экономистам.