Львовский: «Белорусский экспорт не упадет в ноль, но будут существенные потери»

Всего несколько дней назад премьер-министр Беларуси Роман Головченко уверял, что белорусская экономика чувствует себя вполне здоровой, ощущая лишь «небольшое проседание в объемах выпуска и экспорта продукции». Однако в интервью телеканалу Al Arabiya из уст премьера прозвучали цифры потерь. $16-18 миллиардов в год — такую сумму составлял экспорт в страны Европейского союза и Северной Америки, заблокированный из-за санкций.

Впрочем, планы у правительства радужные — ничего не потерять, а переориентировать экспорт на другие рынки, «в том числе азиатский, африканский, Ближнего Востока и Арабского залива». Окажется ли эта затея успешной, Филин обсудил со старшим научным сотрудником BEROC (Киев) Львом Львовским.

Экономист обращает внимание, что цифры, названные премьером, несколько выше официальных данных по объему экспорта в страны ЕС и США.

— Я практически уверен в том, что, оценивая влияние санкций на нашу внешнюю торговлю, сюда добавили цифру по Украине, — говорит эксперт.

Упоминание цифр и самого факта заблокированного экспорта в интервью арабскому телеканалу, отмечает Лев Львовский, — однозначная попытка правительства Беларуси забросить удочку на Восток.

— Обычно правительство старается преуменьшить влияние санкций, но здесь Роман Головченко говорил о самом негативном сценарии, при котором потеряется весь экспорт в ЕС и весь экспорт в Украину. Хотя в мейнстримных сценариях экономических агентств и независимых экономистов мы все-таки рассчитываем, что какая-то доля экспорта в ЕС сохранится. Зачем это было сделано, мы, конечно, можем лишь предполагать.

Возможно, Головченко таким образом хотел как-то продемонстрировать привлекательность Беларуси как страны для инвестиций в том плане, что у нас много пустых ниш, и какой-то арабский инвестор мог бы на них прийти.

Получится ли у правительства переориентировать экспорт на другие рынки? Некоторую долю, безусловно, удастся, полагает эксперт, — но далеко не все.

— С одной стороны, из России уходят международные компании, некоторые из них отказываются торговать с Россией. И Беларусь действительно сможет заменить часть опустевших ниш. Легко представить себе, например, увеличение поставок МАЗов в РФ.

Но есть и много факторов, которые будут мешать планам правительства.

Первый: значимая часть белорусского экспорта в ЕС и Украину была очень специфичной, ориентированной именно на эти рынки. Скажем, в Украину мы поставляли много нефтепродуктов и битума. Понятно, что России или в Казахстане наши нефтепродукты не нужны — у них есть свои. Поставлять их в Китай — дорого и нет соответствующей инфраструктуры.

Или взять мебель, которую Беларусь экспортировала в Европу и в Россию. И то, и то называется мебелью, но это два очень разных товара. Европа была высоко маржинальным рынком люксовой мебели, а в России, хоть тоже есть такой бренд — белорусская мебель — но там речь идет, наоборот, о дешевой мебели низкого и среднего качества. И перенаправить европейскую мебель в Россию будет не так-то просто.

Второй момент: логистика. На один из основных наших экспортных товаров, калий, высокий мировой спрос. Но как его экспортировать?

В России есть «Уралкалий» — главный конкурент «Беларуськалия», там наш калий не нужен. А для экспорта в другие страны (Бразилия, Индия) есть проблемы с экспортными путями.

Эксперт напоминает, как с тех пор, когда Литва закрыла для Беларуси перевалку калия через свои порты, менялись заявления на официальном уровне. Вначале для модернизации транзитной инфраструктуры отводили полгода, потом речь шла о годе, а несколько месяцев назад Лукашенко заявил, мол, свои порты на российской Балтике у Беларуси будут «в течение двух лет».

И это не считая странных довоенных идей по использованию украинской инфраструктуры (теперь, очевидно, об этом речь не идет) или по доставке калия по железной дороге до Астрахани, оттуда морем в Иран, а далее с двумя перегрузками в Индию…

— Судя по всему, экспортировать калий есть кому — есть спрос, но очень большие сложности с транспортной инфраструктурой, — замечает Лев Львовский. — Некоторое количество калия шло в Китай по железной дороге, но это далеко не те миллионы тонн, которые нужны Беларуси.

Об убытках речь не идет, у калия довольно низкая себестоимость, и даже скидка в 60% не является невыгодной для нас. Но сейчас вопрос в том, как физически перевезти эти объемы, чтобы продать их хотя бы со скидкой.

Есть еще одна проблема, добавляет экономист: некоторые белорусские экспортные товары, вероятно, будет невозможно производить, если не удастся найти замену импортному сырью и комплектующим.

Помимо официальных попыток спасти экспорт, предпринимаются и неофициальные меры обхода санкций. На днях Казахстан заявил, что этот номер у белорусских компаний не пройдет — парламент страны уже обсуждает, как прекратить эту схему.

Конечно, даже официальное заявление не говорит о том, что эта схема будет полностью заблокирована.

— Но, тем не менее, это симптоматично, — отмечает эксперт. — Что отличает текущую ситуацию от предыдущих санкционных ограничений? Раньше белорусские предприятия могли с теми или иными потерями эти санкции обходить: регистрировать товары с другими кодами, или договариваться с другой страной либо отдельными предприятиями. Но сейчас международная токсичность Беларуси выросла в разы.

В 2020-2021 году, когда накладывали санкции на Беларусь, у нас был генеральный план везти все через Россию. Но теперь и токсичность России столь высока, что при любой схеме, придуманной для обхода санкций, есть большой шанс, что эту схему вскоре прекратят.

Будет много добровольных агентов поддержки санкционного режима. Даже отдельный работник предприятия, узнав, что оно помогает обходить санкции, может, например, из чувства солидарности с Украиной сообщить в европейские органы о попытке их обхода.

Или же само предприятие, которое могло бы поучаствовать в этой процедуре, откажется от участия, чтобы сохранить репутацию. Да Бог с ней, с репутацией — просто чтобы самому не попасть под санкции.

Санкции ведь не статичны, они расширяются и накладываются новые. И если сегодня, скажем, всем станет известно, что европейские санкции не действуют, потому что Казахстан помогает их обходить — кто знает, не окажется ли в следующем пакете Казахстан…

Это не значит, что белорусский экспорт упадет в ноль, но будут существенные потери.