Кох: «Россия прошла свой жизненный путь. И этот ее ракетный залп — это последнее «прости»

Бывший российский вице-премьер — об атаке на Днепр и закате российского государства.

— В Днепре на данный момент уже 30 погибших (уже 35 – прим. ред). И сколько их еще прибавится — одному Богу известно, — пишет Альфред Кох.

Альфред Кох

Я знаю, что это не первый и, к сожалению, не последний случай. Я знаю, что в этой войне и до этого погибали мирные украинцы, в том числе и дети. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что сейчас большинство украинцев испытывают ненависть к россиянам и хотят мести. И я не буду произносить сейчас никаких проповедей милосердия.

У меня у самого уже все пусто внутри. Я утратил способность испытывать какие-то эмоции по отношению к России. К конкретным людям — да. Но в целом, как к некой уникальной сущности у меня уже нет никаких чувств. Наверное, это плохо? Наверное, я все-таки должен испытывать какие-то эмоции к стране, в которой я пускай и не родился и не провел свое детство, но все же я там закончил школу, институт, женился, работал, жил больше сорока лет…

Я прислушиваюсь к себе: тишина. Ничего нет. Как писал Лермонтов «...Ни слава, купленная кровью, ни полный гордого доверия покой, ни темной старины заветные преданья — не шевелят во мне отрадного мечтанья». Не шевелят. Все вытравили питерские чекисты. И не только питерские. И не только чекисты.

Я думаю, может, эта такая защитная реакция организма? Когда в доме лежит обреченный больной человек и все уже понимают, что шансов нет и нужно готовится к неизбежному финалу, то поначалу люди еще плачут, жалеют его, а потом как-то все притупляется и близкие просто механически за ним ухаживают, слушают его предсмертный бред, держат за руку и уже начинают готовиться к прощанию.

У меня есть четкое понимание того, что Россия прошла свой жизненный путь. Концепт исчерпан. Она все, что хотела, уже сказала человечеству. И этот ее ракетный залп — это ее последнее прости.

Есть государства, которые существуют тысячелетия. Есть — которые пролетели на небосклоне истории как кометы. Вот Россия не долго, но и не коротко прожила свой век и померла. Под конец она выглядела ужасно. Вся обгадилась, совершенно спятила, кидалась на всех, извела себя и близких жуткой смесью мании преследования с манией величия. Деменция часто сопровождается невероятной двигательной активностью…

И никто в этой безумной, страшной старухе не узнал бы теперь ту цветущую красавицу, которой ее еще многие помнят… Или нам казалось, что она такой была? Когда-то мы ее любили. И поэтому были слишком снисходительны к ее слабостям. Наверное, в ее слабостях мы видели себя? Такое ведь тоже может быть? Скорее всего…

Потом, в морге, хладнокровные историки-прозекторы вскроют ее труп, установят точную причину болезни, скажут что-то про судорожные последние попытки врачей как-то помочь больной, спасти ее. И вынесут свой вердикт. Типа: вот тут у Гайдара был шанс. Надо было продолжать эту терапию. Или нет, к тому моменту болезнь зашла уже слишком далеко и Черномырдин лишь мог облегчить ее страдания… А еще они скажут, что мозг умер 24 февраля 2022 года. Дальше больная была уже овощем…

Наверное, консилиум примет решение об эвтаназии. И грустная обязанность выключить рубильник будет предоставлена Украине. Если это удовлетворит ее жажду мести — то ок. Пусть это будет местью. Но у меня нет ничего. Я все свои слезы по России уже пролил. Пустота. Я просто жду. Часы тикают, время уходит, тьма приближается…

Конечно на этом месте будет что-то другое. Совсем не то, что было. Оно тоже назовет себя «Россия». Но это будет не она. Как умерла Россия надворных советников и околоточных надзирателей, ярмарок и купцов, казаков и колокольного звона, а на ее месте выросла Россия чекистов и зеков, пионеров и солдат, голода и бесплодных надежд, так и после того, как умрет эта Россия силовиков и сислибов, на ее месте появится какая-то другая, неведомая страна, которая опять назовет себя Россия.

Но это будет страна, которой я не знаю. И я не уверен, что я буду иметь к ней какое-то отношение. Я уже слишком давно там не был. Я потерял ее дыхание.

Впрочем, до той, новой России еще очень далеко. Нам нужно справится с этой вздорной старухой. Она уже мертва. Все ее конвульсии — это просто ужасная агония. Не каждому дается достойный уход. Некоторым — вот такой: страшный и кровавый.

Вот такие мысли приходят ко мне в голову, когда я думаю о ракете, убившей людей в Днепре. И даже не столько о ракете, сколько о реакции россиян на это убийство. Кто-то злорадствует, кто-то забившись в угол ужасается, но большинство сохраняют бодрое безразличие: это меня не касается, я к этому не имею никакого отношения.

Это безразличие и есть признак смерти. Ха… Вот и я сказал трюизм… В старости перестаешь бояться быть банальным. Это в молодости хочется всех удивить своей необычностью и оригинальностью. А в старости уже хочется говорить просто то, что думаешь. И собственная банальность уже не удручает.

И банальность, которую я хочу сказать напоследок, состоит в том, что наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами.

Оцените статью

1 2 3 4 5

Средний балл 4.9(64)