«Порядок», унижающий человеческое достоинство, ведет не к общественному или, скажем, экономическому подъему, но совсем наоборот: он порождает апатию и приспособленчество.
Из политзаключенных в президенты. Невероятная судьба Вацлава Гавела
Нонконформист, диссидент, президент и человек, поддерживавший гражданское общество в Беларуси. В рамках спецпроекта «Власть» «Салідарнасць» рассказывает об одном из самых незаурядных политиков прошлого века.
В начале 80-х Вацлав Гавел сидел в тюрьме и переживал отчаяние. Казалось, что перемены в стране при его жизни уже не наступят.
За спиной Гавела были многие годы диссидентства, которые не привели к возникновению широкого общественного движения за перемены. Здоровье драматурга за решеткой оказалось сильно подорвано.
В тот момент политзаключенного Вацлава Гавела смело можно было назвать человеком трагической судьбы.
Вацлав родился в 1936 году в зажиточной семье крупных бизнесменов, но после войны с установлением коммунистической власти оказался человеком второго сорта. Выходец из буржуазной семьи не смог поступить в гуманитарный университет и был вынужден устроиться рабочим в театр.
Свое призвание Вацлав нашел в написании пьес, которые принесли ему известность в Чехословакии и за ее пределами. В сатирических произведениях Гавел высмеивал действительность тоталитарного режима, дав ему название «Абсурдистан».
Постановку пьес Гавела в Чехословакии со временем запретили. Но его ставили на Западе, что гарантировало драматургу неплохой доход и независимость от государства.
Во время «Пражской весны», периода либерализации в 1968 году, Гавел был уже заметной фигурой в общественной жизни страны: участвовал в акциях протеста, работал на радио, руководил редколлегией журнала.
После ввода советских танков в социалистической Чехословакии надолго наступил так называемый период «нормализации», который характеризовался в том числе репрессиями против инакомыслящих. Тот период в жизни Гавел назвал «сплошным бесформенным туманом».
Совершенно не стремясь к этому, писатель-нонконформист стал одним из самых известных диссидентов.
Отказавшись покидать страну, Гавел делал что мог: писал произведения и воззвания к главе государства и обществу, занимался правозащитной деятельностью, стал одним из инициаторов «Хартии-77» – публичного манифеста с критикой коммунистического режима. В эссе «Сила бессильных» автор взывал к коллективной ответственности, говорил о необходимости сопротивляться.
Был период, когда, чтобы власти не привлекли его к ответственности за тунеядство, Гавел устроился грузчиком на пивзавод.
Но для общества драматург и его соратники были всего лишь небольшой группой диссидентов. Известный государственный деятель демократической Чехии Павел Рыхетский вспоминал, что в стране в те времена «в действительности не было никакого сопротивления, а «Хартия» никогда не имела больше двух тысяч подписантов в пятнадцатимиллионном народе, и то часть из них была в эмиграции».
Гавел пил, курил, спал с красивыми женщинами, слушал рок-н-ролл и баловался психотропными средствами. Это было безвременье, когда стагнация сопровождалась некоторой степенью гедонизма.
Чехословакия выглядела бедной родственницей на фоне соседних ФРГ и Австрии, но по сравнению с другими странами соцлагеря уровень жизни здесь был довольно высок.
Все мы привыкли к тоталитарному режиму и приняли его как неизменную данность, тем самым по сути его поддерживая. Иными словами: все мы (хотя, разумеется, в разной степени) ответственны за ход тоталитарной машины, никого из нас нельзя считать только её жертвой, все мы одновременно и ее конструкторы.
В 1979 году Гавела посадили за якобы попытку госпереворота. Через четыре года власти Чехословакии перевели его под домашний арест из-за поднявшейся на Западе шумихи по поводу угрозы для жизни драматурга.
На время Гавел ушел в тень. Еще в 1988 году он говорил: «Я никогда не хотел и сейчас не хочу быть политиком». Но уже через год общественная стихия вытолкнула Гавела на вершину исторических событий.
Во время «Бархатной революции» Гавел стал инициатором создания «Гражданского форума», ведущей силы демократической оппозиции.
В конце 1989 года парламент избрал его президентом – первым некоммунистическим лидером страны за последние 40 лет. За него проголосовали даже члены компартии – Гавел стал объединяющей фигурой для Чехословакии, гарантом мирных демократических преобразований.
Гавел обладал почти религиозной тягой к примирению. Он отказался судить чехов, замешанных в преступлениях советского режима, он извинился перед Германией за послевоенную высылку судетских немцев, он избегал конфронтаций и неизменно выбирал путь диалога, стремясь, скорее, понять, чем демонизировать позицию оппонента.
Основная власть концентрировалась в руках правительства и парламента. Но пользовавшийся громадным моральным авторитетом Гавел всеми силами содействовал демократизации общественно-политической жизни, экономическим реформам и движению своей страны ко вступлению в НАТО и Евросоюз. Не имея опыта руководителя, он сделал все настолько аккуратно и мирно, что заслужил признание не только чехов, но и других европейцев.
Гавел был одним из великих европейцев нашего времени.
Даже на посту президента он не утратил самоиронии и оставался свободным художником. Гавел сбегал из президентского дворца, публично шутил, женился во второй раз.
После сложения президентских полномочий в 2003 году национальный герой Чехии, вернувший ее в сердце Европы, продолжил влиять на политику на континенте.
Особое внимание Гавел уделял нашей стране. Он много говорил о репрессиях и нарушениях прав человека в Беларуси, призывал европейские страны «изолировать» режим Лукашенко, писал политзаключенным. Еще будучи президентом Чехии, Гавел прислал официальное приветствие Всебелорусскому съезду 2000 года, на котором был принят Акт Независимости Беларуси.
Один их самых незаурядных политиков XX века ушел из жизни в 2011 году, оставив о себе хорошую память в сердцах миллионов людей.
читайте также
Читайте еще
Избранное