Фридман: «С точки зрения логики войны, время играет скорее на Украину, чем на Россию»

— Сегодня ТАСС распространил заявление директора второго департамента СНГ МИД РФ Алексея Полищука, в котором тот отметил, что Россия прямо настаивает на подключении Беларуси «в качестве участника будущих договоренностей с Украиной и одного из государств-гарантов». По его словам, это позволит обеспечить баланс внутри «клуба» таких стран.

Почему это транслируется устами мало известного широкой публике чиновника, а не пресс-секретаря Путина, например? И может ли официальный Минск стать участником переговоров с Украиной?

— Понятно, что это все разыгранный спектакль. История об участии Беларуси в переговорах пошла от Лукашенко, а теперь становится очевидно, что они это представили таким образом, что Лукашенко это выдвинул, а Россия поддержала. На самом деле соркестрировано это все было в Москве, а Лукашенко, собственно говоря, подыгрывает.

Почему этот чиновник? Во-первых, вопросы СНГ — это его профильные вопросы. Во-вторых, этому вопросу особо внимание не уделяется, это не уровень Лаврова, Пескова. Это уровень руководителя департамента.

В-третьих, это же прожектерство: они эту идею выдвигают. Украина не рассматривает Беларусь как самостоятельного участника. Украина смотрит на режим Лукашенко в контексте участия страны как ассистента России в войне.

Все это выглядит довольно маловероятным, как мне кажется, но теоретически можно себе представить, что, может быть, Беларусь как-то будет задействована в этом контексте, если Украина пойдет на это.

И тут очень важно, что говорят в России, какова цель. Лукашенко подчеркивал, что цель — белорусские интересы, роль Беларуси в новом мировом порядке. Так вот об этом уже вообще никакой речи не идет.

Они прямо говорят: нам нужна Беларусь для баланса. Это значит один дополнительный голос. Государства, которые рассматриваются в качестве возможных гарантов, либо занимают относительно независимую позицию (например, Китай довольно нейтрально ведет себя, Турция занимает проукраинскую позицию, но не присоединяется к санкциям) либо занимают откровенно проукраинскую позицию (Франция, Германия, Великобритания, Италия, США).

Поэтому совершенно понятно, что у России не будет возможности вето при той конфигурации, которую предлагают украинцы. Не будет, естественно, и серьезной поддержки.

Поэтому Россия и пытается туда затолкнуть еще кого-нибудь, кто будет занимать откровенно пророссийскую позицию и сыграет роль марионетки.

России нужен дополнительный так называемый гарант, которым она будет манипулировать.

Ну, и конечно, участие вассала — режима Лукашенко во всей этой истории очень сильно девальвирует сами гарантии, потому что возникает вопрос: если режим Лукашенко выступает в какой-то роли, захотят ли рядом с ним даже на бумаге стоять такие страны, как США, Франция или Германия.

Приведу исторический пример, очень красноречивый. Когда создавалась Организация Объединенных Наций, Сталин изначально хотел запихнуть туда все республики Советского Союза с простой целью — получить больше голосов в ООН. Это ему не удалось. Американцы и британцы пошли на компромисс, и членами ООН (вместе с Советским Союзом) стали БССР и УССР как республики, которые наиболее пострадали от нацистской оккупации.

Вот сейчас в принципе Россия проделывает что-то такое — запихнуть в эту структуру режим, который абсолютно пророссийский и будет вести себя совершенно лояльно. У Лукашенко тут выбора нет.

Он играет на российской стороне, они его используют, но это и ему самому в какой-то степени приятно, потому что использование его в этом контексте как бы повышает его вес, но на самом деле это абсолютно мнимый эффект, потому что мы понимаем, что это полностью российская игра.

— Выходит, у официального Минска нет шансов попасть на переговоры в качестве участника?

— При нормальном стечении обстоятельств — никаких. При нынешнем формате переговоров Украине нет никакой потребности включать туда Лукашенко. Потому что ситуация не такая, чтобы Украина выполняла это условие. Но ситуация на фронте может измениться. Поэтому может сложиться и такое, что Украина по каким-то причинам примет это условие.

Но пока это выглядит маловероятным. Уровень, на котором это озвучивается, и тот факт, что даже Лукашенко прекратил об этом говорить, свидетельствует о том, что у этой идеи пока нет никаких перспектив.

Но насколько мы сейчас видим, на переговорах вообще не намечается каких-либо перспектив. Поэтому об участии Лукашенко во всей этой истории говорить преждевременно. Не думаю, что из этого что-то выйдет.

— Сегодня британский премьер-министр Борис Джонсон заявил, что сомневается в успехе переговоров России и Украины: «Как можно вести переговоры с крокодилом, который вцепился в вашу ногу?» Как вы оцениваете будущее украино-российских переговоров?

— Как сейчас многие в экспертном сообществе говорят и в западной прессе об этом много пишут, на данном этапе переговоры в принципе не могут увенчаться успехом, потому что обе стороны идут на битву за Донбасс.

 России не удалось добиться своих целей, она будет пробовать их еще раз решить военным путем, а в Киеве, очевидно, считают, что положение Украины не настолько плохо, а российская армия находится в таком состоянии, что Украина вполне сможет выдержать битву за Донбасс. Тем более, поставки оружия продолжаются в большем количестве.

Россия и в ООН открыто заявила, что время работает против них, они не готовы к перемирию, которое было предложено. Дальнейшая судьба переговоров зависит от того, кто одержит победу в этой битве.

Для Украины не быть разгромленной в этой ситуации — это уже победа. Если они даже вынуждены будут отступить и не потеряют свою боеспособность, у них будет и дальше армия, с которой они смогут бороться, это для них победа.

Как бы это ужасно и цинично ни звучало сейчас, когда в Украине погибают люди, разрушается инфраструктура, но с точки зрения логики войны, время играет скорее на Украину, чем на Россию. Это петля, которая затягивается на шее у России.

Невозможно предсказать, как будут развиваться военные действия на Донбассе. После завершения этого этапа возможны переговоры на новом уровне или же продолжение войны.

Думаю, что, скорее всего, Джонсон со своими оценками прав. Не чувствуется, что при сегодняшнем режиме в Кремле какие-то переговоры могут увенчаться успехом.

— А что говорят по этому поводу западные аналитики, которые публикуются в мировых изданиях?

— У военных экспертов на этот счет нет однозначного мнения. Многое зависит от того, в каком количестве и сколько будет поставлено оружия Украине, как будет вести себя российская армия, насколько они покажут способность менять тактику. Пока все это совершенно неочевидно.

Среди западных военных экспертов есть две точки зрения. Те, кто в начале войны предсказывал, что Киев возьмут за трое суток, сегодня говорят о том, что Россия, безусловно, одержит победу в битве за Донбасс.

И дальше возникает вопрос: если они займут эту территорию, они останавливаются? Начинаются переговоры или российская армия пойдет дальше — на этот вопрос никто не может ответить.

Есть и другая категория экспертов, которые считают, что с оружием, которое получает Украина, и с тем качеством ведения военных действий (речь о подготовке украинских солдат и офицеров), у них вполне есть шансы не только отразить это наступление, но и перейти в контратаку.

Нет единой точки зрения. Кроме того, есть еще факторы, которые абсолютно непредсказуемы. Будет Россия бороться конвенционными средствами или, например, применит ядерное, биологическое или химическое оружие? От этого очень многое зависит.

Что важно в заявлении Джонсона, оно было сделано перед вылетом в Дели. Индия ведет себя, как Китай, нейтрально, а цель визита британского премьера — совершенно неординарный шаг. Хотя у него не самое лучшее внутриполитическое положение, он бросил все дела и полетел в Дели, чтобы уговорить индийское руководство изменить свою позицию по поводу Украины.

Так что дальнейший ход переговоров — это уравнение со множеством неизвестных.