Дракохруст: Беларусь де-факто превращается в российскую военную округу

— Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков заявил, что признание «ЛНР» и «ДНР» «не коррелируется с Минскими соглашениями». Также Песков подчеркнул, что для Путина реализация Минских договоренностей является главной задачей. Зачем тогда понадобилась вся эта игра с признанием?

— Это очень лукавая формулировка. Что значит не коррелируется? Такое впечатление, что Путин держит Украину, мир в состоянии неопределенности. Вот такое предложение есть. А подпишу, не подпишу… В этом смысле, это его инструмент воздействия на Украину через Запад, который может сказать: давайте, делайте шаги по исполнению Минских соглашений в их российской интерпретации. Или русские заберут Донбасс — «ДНР-ЛНР».

То, что в Москве сказал канцлер ФРГ Шольц: «Если это произойдет, это будет политическая катастрофа». Это вопрос украинцам: «Вы хотите политическую катастрофу?»

Все это очень напоминает Мюнхен 1938-го, Судеты. Другое дело, что Гитлер не контролировал Судеты, в отличие от Путина, который де-факто контролирует Донбасс.

Тем не менее, я думаю, что это инструмент в руках Москвы, в руках у Путина. Ситуация подвешена, и он ее подвесил умышленно, не без расчета. Как раз, когда Шольц был в Москве, Дума и обратилась. Это обращение к нему: «Вы же не хотите, господин Шольц, катастрофы? А что вы можете сделать, чтобы ее предотвратить? Просто попросить Путина? Он, возможно, на вашу просьбу не откликнется».

Но и сам Путин сказал, что понимает мотивы думских депутатов, что у русского народа есть сантимент к Донбассу и этот вопрос нужно решать. Как? Есть разные варианты, вот один из них, мы его актуализировали.

Если обратиться к шахматам, то это ситуация, когда угроза сильнее исполнения. Если бы Путин это сделал, то это стало бы необратимым шагом. С плохими последствиями в том числе и для России. Но он его не делает, он создает ситуацию неопределенности.

— Если говорить об интересах Беларуси, сегодняшнего правящего режима — какой из вариантов был бы более оптимальным: признание этих территорий или сохранение статус-кво?

— Исходя из интересов и Беларуси, и режима будет лучше, если Россия не признает «ДНР-ЛНР». Как не крути, это было бы продолжением перекройки карты Европы. А перекройка — прецедентная вещь. Сегодня перекраивают карту Украины, а завтра кому-то в Думе придет в голову, а не мечтают ли в Витебской области русские люди о независимости, о ВНР.

Прецеденты создают определенный контекст, возможность возникновения новых прецедентов. Если можно так, то можно и этак. И если не «Витебская народная республика», то какая-то военная база.

Я думаю, официальный Минск не в особом восторге от происходящего. Лукашенко в интервью Соловьеву сказал, что нападение на Донбасс будет рассматриваться как еще один casus belli, кроме нападения на Беларусь или Россию. Но это аккуратный намек на то, что мы считаем Донбасс едва ли не Россией, но на официальном уровне бежать впереди паровоза не намерены. Особенно в ситуации, когда Путин играет в «да и нет».

— Недавно Лукашенко заявил, что часть российского оружия и техники, доставленных в Беларусь на учения, он хотел бы приобрести. Сегодня глава МИД Макей заявил, что все российские военные и вся техника покинут нашу страну по завершению учений.

Чем можно объяснить разногласия в этих двух заявлениях?

— Сложно сказать. Но если мыслить логично, то техника перестанет быть российской, когда ее купят. И поэтому вся российская техника будет выведена. Тут и так хитро можно выкрутить, устранив разногласие.

Впрочем, Лукашенко могут ничего и не продать. Недавно новый российский посол Борис Грызлов сказал на это: «Что сможем, то и продадим, может быть». Он не сказал: да, мол, все тут оставим.

С другой стороны, как говорят некоторые эксперты, я также этого не исключаю, оружие все же останется. И останется как российское. До лучших времен. Все обратили внимание на очень важное заявление российского министра обороны Сергея Шойгу, прилетавшего в Минск накануне учений.

На встрече с Лукашенко он сказал, что мы планируем в этом году двадцать учений в Беларуси. То есть, до конца года можно проводить по два учения в месяц. Фактически, это непрерывные учения.

Речь о ротационном, но, по факту, постоянном военном присутствии в Беларуси. Учения могут быть разными, безусловно. Но и оружие тут будет находиться, и военные будут постоянно уезжать-приезжать, но какая-то их часть тут будет физически присутствовать постоянно.

Ситуация такая, что Беларусь де-факто превращается в российскую военную округу. Запад+. У них есть Западная военная округа, станет еще Северо-Западная. И это полностью возможный вариант.

Хотя, если вспомнить конец 2020-го, когда Лукашенко поехал в Сочи к Путину и сказал: будем ежемесячно проводить учения. И правда, провели одно не самое масштабное учение, затем в том же месяце еще одно. А потом все заглохло. Может о обещания Шойгу сойдут на нет?

И все же, я думаю, и эти заявления о двадцати учениях — такой же элемент российской политики. Поддержание Запада в постоянном напряжении. Будет два десятка учений или не будет, но вы думайте, принимайте решения в нужном нам ключе. А может их и не будет, если вы учтете нашу озабоченность…

Впрочем, звучат мнения — тот же Зенон Позняк об этом говорил, а до него была опубликована аналитика исследовательского центра American Enterprise Institute — еще в ноябре прошлого года они озвучили мысль о том, что целью всей этой напряженности может быть военный контроль над Беларусью.

Украину трогать не будут, а нас будут. Не то, чтобы оккупировать, захватить, но заметно нарастить военный контроль. На переговорах в Женеве представитель РФ Сергей Рябков предупредил: если наш ультиматум не будет принят, то мы будем создавать угрозы безопасности США.

А эти угрозы не зациклены на Украине. Она удобна для их создания, но их можно организовать и в Арктике, Венесуэле или Кубе. И в Беларуси, поставив здесь сильную военную группировку, создав тем угрозу Литве, Сувалкскому коридору, известному всем американским аналитикам, и Польше, и Украине.

Все сосредоточились на Украине. Но, как писал Бжезинский, Путин играет на большой шахматной фигуре. Украина — значимая фигура, возможно — даже ладья.

Но, когда играют в шахматы, не ставят цель захватить ладью. Цель этой игры в том, чтобы поставить мат. Поэтому, и ладья может сохраниться, и пешка. Цель — не Украина. Цель — новая архитектура безопасности в мире. То, чего хочет Путин.

И инструментом достижения этого может стать и военный контроль над Беларусью.