Дело о необыкновенном терроризме c лицом токаря и электрика

15 сентября Верховный суд начинает рассмотрение, без сомнения, самого громкого и жуткого уголовного дела в истории страны.

Суду предстоит оценить работу следствия, затянувшуюся в общем итоге более чем на десятилетие, и определить виновность либо невиновность в инкриминируемых преступлениях двух уроженцев Витебска — 25-летних Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева, обвиняемых почти в полусотне эпизодов.

Процесс пройдет в Доме правосудия в открытом режиме и обещает быть долгим. Суду предстоит изучить 550 томов дела, заслушать показания обвиняемых, многочисленных свидетелей и более чем полутысячи потерпевших. Вердикт белорусской Фемиды будет оглашен в отсутствие в зале суда 15 человек, жизни которых оборвал 11 апреля взрыв на станции метро «Октябрьская»…

С момента взрыва в метро до передачи дела в суд в народ вытекло много информации. Лилась она как из официальных, так и неофициальных источников. Пожалуй, впервые белорусские власти нарушили традицию молчания по так называемым громким делам. Ситуация того требовала, ибо взрывная волна свела на нет представление, что «это может произойти где угодно, только не у нас».

«Мы уже наелись 3 июля, — заявлял Александр Лукашенко в феврале 2009 года, вспоминая о взрыве в ночь на 4 июля 2008 года. — Пускай это там хлопок был какой-то, люди пострадали, но этого в стране быть не должно… Террора в стране допустить я не могу».

После 11 апреля 2011 года выяснилось, что «хлопок», прозвучавший во время концерта на официальный День независимости и квалифицированный как злостное хулиганство, был проверкой на противостояние власти тому, чего у нас не было. Власть проверку не выдержала. А потому попыталась найти объяснение случившемуся «сложившимися обстоятельствами», упущениями «стрелочников» и удивительными способностями обвиняемых, которые с 14 лет «топтались» по Уголовному кодексу, и лишь залитая кровью невинно погибших и раненых станция метро подвигла отечественных силовиков на оперативное раскрытие этого жуткого преступления.

Напомним, взрыв на «Октябрьской» прогремел в понедельник в самый час пик — 17 часов 56 минут. А уже 13 апреля на экстренном совещании Лукашенко заявил: «Сегодня в пять часов утра преступление было раскрыто. Чекистам и милиции понадобились сутки, чтобы вчера в 9 часов вечера провести блестящую операцию и без шума, выстрелов и трескотни задержать исполнителей. Сегодня в пять утра они дали свои показания».

Все последовавшие за этим комментарии и выступления представителей КГБ, прокуратуры и МВД должны были нас убедить в том, что арестованы настоящие террористы. Даже «слив» в интернет постановления о передаче уголовного дела № 11068930017 прокурору для направления в суд, не исключено, преследовал ту же цель. Этот документ — как жизнеописание преступного пути токаря Дмитрия Коновалова и электрика Владислава Ковалева. В соответствии с этим документом, начиная с 2000 года парни сознательно шли к расстрельной статье, очень умело уклоняясь от встреч с правоохранителями.

Если проанализировать все сказанное президентом по этой теме, то его акценты бьют прежде всего по, скажем так, гражданским институтам.

Из выступления 13 апреля: «Чудовищно, но факт — все эти негодяи, совершившие преступление, работали в обычных трудовых коллективах, кто токарем, кто электриком. Общались с многочисленными коллегами, друзьями в тесном кругу. Неужели у окружающих, у руководителей предприятий не могло возникнуть ни капельки подозрения в отношении таких людей?».

Нашлось место «негодяям» и в президентском послании белорусскому народу и Национальному собранию 21 апреля 2011года: «Служил в армии. И неправда, что они там научились чему-то в армии. Они не служили там, где взрывают и учат. До этого учились в нормальной школе. Да, троечники (мало этих троечников?). Да, уникальные люди с точки зрения химии. Но в школе же учились... И, как показывает следствие сегодня, оказывается, что и тогда классные руководители их не очень хорошо характеризовали... На заводе работали? Работали. Шарики, ролики, подшипники, арматуру готовили, пилили, домой носили? Носили. Другие компоненты (не перечисляю их) — тоже в наших трудовых коллективах их собирали. Где научились? Главный учебник — интернет…»

Вроде все понятно: такие они подонки. Токарь и электрик начали свой преступный путь с обыкновенного хулиганства, долгие годы совершенствовали свое мастерство доморощенных террористов, освоили производство в домашних условиях взрывчатого вещества с труднопроизносимым названием «триацетонтрипероксид», от грамма которого пальцы отрывает, и якобы сделали не имеющую аналогов в мире бомбу. Общество же — семья, школа, армия и трудовые коллективы — непонятно в какую сторону смотрели. Будто с начала ХХI века в славном городе Витебске напрочь отсутствовали бдительные участковые, сыщики с агентурной сетью и всеведающие представители местного УКГБ, едва ли не единственного в стране управления, не замешанного в коррупционных скандалах. Отсюда и главная ветвь сомнений: неужто люди в погонах ничего не смогли поделать с дилетантами, которым оказалось по силам подготовиться и провести целый ряд террористических акций? Получается, что непрофессиональным террористам противостояли непрофессиональные сотрудники правоохранительных органов?

Кстати, в прокурорском постановлении чуть ли не в каждом абзаце звучит стандартное: «повторно, группой лиц по предварительному сговору, находясь в состоянии алкогольного опьянения, умышленно, из хулиганских побуждений». С одной стороны, непонятно, каким образом следствие унюхало в организмах обвиняемых запах алкоголя десятилетней давности. А с другой — получается, пацаны под хмельком взрывали где ни попадя, но «компетентные органы» внимание на них не обращали.

Впрочем, такие эпизоды больше несут в себе эмоциональную окраску, характеризующую фигурантов с отрицательной стороны. Правовая оценка эпизодов 2000-2001 годов вряд ли будет дана — срок давности за хулиганство уже истек. Что касается позиции гособвинения, а его будут поддерживать сразу три прокурора, то она читается еще до начала процесса.

На весах Фемиды

Основное внимание обвинителей будет направлено на доказательство четырех главных эпизодов, в которых пострадали люди, а не двери или газетный киоск. Напомним их хронологию и последствия.

Витебск, 2005 год. Взрывов было два. Первый прогремел 14 сентября около 19 часов в клумбе на троллейбусной остановке у Летнего Амфитеатра; пострадали два человека. Второй — 22 сентября в 22.17 на пятачке между фонтаном и палаткой летнего кафе от ресторана «Эридан», в результате 55 человек получили ранения различной степени тяжести.

Власти сочли, что это не теракты, и уголовное дело было возбуждено по статье «покушение на убийство, совершенное общественно опасным способом».

По подозрению в совершении этого преступления было задержано около десятка человек. Среди подозреваемых были молодые активисты оппозиции, черные копатели, коллекционеры оружия и даже сотрудники правоохранительных органов. Более всех от поспешности правоохранителей пострадали братья Мурашко — они несколько месяцев провели в СИЗО. Лукашенко обозвал братьев «охламонами, взорвавшими имитационное устройство», и заявил: «Они думали, что их не найдут. Их быстро вычислили, нашли, и они уже рассказали, где брали порох и как хотели попугать людей».

Террористическими актами взрывы в Витебске стали в ходе расследования «дела 11 апреля». По выводам следствия, их подготовил и совершил Дмитрий Коновалов «с целью дестабилизации общественного порядка и устрашения населения».

Минск, 2008 год. Взрыв прозвучал в 0.30 4 июля. Пострадали 59 человек. Вторая, более мощная, бомба не сработала. Она находилась в двухлитровой емкости из-под апельсинового сока «Садочок» с надписью от руки «5700», которая выполняла маскировочную роль. Внутри находились: китайский будильник, провода, батарейки, 700-граммовая смесь вещества, для изготовления которой использовался ацетон, и гайки как поражающий элемент.

О теракте власть и слышать не хотела, дело возбудили по 339-й хулиганской статье. В мероприятиях по поиску взрывника был задействован практически весь личный состав МВД. Милиционеры с опросными листами обошли тысячи квартир. Для проверки поступающей оперативной информации и, как выражаются милиционеры, отработки жилого сектора была составлена памятка для сотрудников. Из нее следовало, что для изготовления бомбы (помимо гаек и ацетона) использовались: чертежная бумага производства ОАО «Добрушская бумажная фабрика «Герой Труда», форма под заливку размером 8 на 11 см с высотой стенок не менее 2 см, фольга пищевая, воронки для разлива жидкости, перекись водорода, таблетки гидроперита, телефонный многожильный кабель.

Задержанных и подозреваемых хватало — трясли оппозиционеров, студентов-химиков и бизнесменов…

Статистика расследования «особо злостного хулиганства» впечатляет. В рамках уголовного дела по взрыву 2008 года были опрошены 854 свидетеля, проверены свыше 84 тысяч абонентов сотовой связи. Правоохранители провели 186 осмотров предметов и документов, 509 обысков, были осуществлены 863 экспертизы. Помимо этого, 73 человека проверили на полиграфе, опросили 117 тысяч человек из тех, кто мог бы оставить надпись на двухлитровой упаковке из-под сока «Садочок», в которой было взрывное устройство.

В ходе масштабной «зачистки» территории страны стражи порядка дактилоскопировали более двух миллионов человек. Вызвано это было тем, что на скотче, использовавшемся для изготовления бомбы, были найдены отпечатки пальцев. Однако Коновалову, обвиняемому сегодня в этом преступлении, которое из злостного хулиганства было переквалифицировано в терроризм, удалось процедуры миновать, якобы по недосмотру сотрудника милиции, которого позже привлекли за это к уголовной ответственности.

Минск, 2011 год. 11 апреля в 17.56 на станции метро «Октябрьская» взорвалась черная сумка. По официальной информации, самодельное взрывное устройство мощностью 5-7 килограммов в тротиловом эквиваленте было приведено в действие радиосигналом. В результате 11 человек погибли на месте, 4 позже скончались в больнице. Ранее пострадавшими назывались 203 человека. По данным следствия, таковых «не менее чем 387».

Спустя несколько часов после трагедии Александр Лукашенко на экстренном совещании озадачил председателя КГБ Вадима Зайцева: «Я хочу, чтобы вы запомнили, что вы несете личную ответственность за расследование этого уголовного дела. Проанализируйте все факты. Посмотрите, возможно, есть связи со взрывом 3 июля. Может, это звенья одной цепи. Установите, кому выгодно, кто за этим стоит, кому было выгодно взорвать спокойствие и стабильность в стране… Работайте день и ночь, результаты должны быть каждый день».

Оценку этим результатам и должен дать суд. По выводам следствия, теракт 11 апреля «при активном пособничестве» Владислава Ковалева совершил Дмитрий Коновалов. Если витебчане действительно натворили хотя бы половину из того, в чем их обвиняют, то они все равно выглядят какими-то необыкновенными террористами. Этакие безыдейные смертники…