Атмосфера в Национальном аэропорту Минск: «Теперь нам только белорусский «Мулен Руж» доступен»

В Национальном аэропорту Минск в пятницу на табло вылета уже с полудня вмещались рейсы на весь оставшийся день, география не слишком разнообразная: Москва, Багдад, Хургада, Стамбул, Анталья, Дубай, Ташкент, Хух-Хото. В залах немноголюдно.

— Не боитесь, что не вернетесь? — спрашиваем у одной из белорусок, ожидающей вылет в Египет.

— Вообще, думаю об этом. Украина закрывает небо для наших самолетов. Может, найдут какой-то другой маршрут? То, что Египет не запретит «Белавиа», в этом я уверена, им это невыгодно, — говорит собеседница.

На первом этаже аэропорта не работает почти ничего, павильон трансфера закрыт. На третьем кое-что открыто. Ближайшее к терминалам кафе заполнено наполовину, и посетители продолжают подходить.

— Россияне как летали через нас в Турцию, так и продолжат, поэтому остаться без клиентов мы не боимся, — говорит бармен.

На первом этаже закрыты почти все объекты

Не отразится отсутствие европейцев и на православной лавке, где можно заказать молебен на удачный вылет-прилет и даже поставить свечку.

— У нас и до этого были только православные: наши и россияне. Они и сейчас заходят, — подтверждает продавец.

А вот уборщица в туалете замечает, что еще на прошлой неделе аэропорт был полный:

— А сейчас как будто снова разгар пандемии.

«Раньше воздушное пространство пересекало 230 самолетов в сутки, к концу недели небо над Беларусь почти опустело», — записывает стендап в полупустом зале вылетов какой-то журналист без бейджа, но в сопровождении сотрудницы аэропорта.

— Мы в Турцию летим. Там Эрдоган примерно такой же, и режим похож на наш, поэтому, думаю, отношения между странами не испортятся, — задумывается еще одна улетающая белоруска.

Прилетающих с турецкого чартера все еще встречает куча таксистов.

— Остались только Египет и Турция. Это точно не наши клиенты, посмотрите, все прошли мимо, ни один не остановился. Мы возили в основном европейцев,  — вздыхает один из таксистов.

Из-за сокращения рейсов расписание экспресса из города в аэропорт №300Э откорректировано. Раньше автобус ходил каждые полчаса. Теперь интервал составляет 3,5 часа.

— Маршрутка не пришла вообще, — жалуется одна из прилетевших.

Россиянка с помощью белорусов, ожидающих автобус, подсчитывает, во сколько ей обойдется поездка в Минск.

— Не хочу сидеть день в аэропорту, хочу погулять по Минску, — говорит женщина, и интересуется красивыми местами.

Говорит, что летит транзитом в Грузию, потому что из России туда добраться невозможно.

— Дорого, конечно, но выхода нет. Зато обратно нас не впустить не имеют права, поэтому возвращаемся наземным путем через Осетию, — делится лайфхаком россиянка.

Разработав для нее маршрут — Красный костел-Немига, — белорусы предупреждают, чтобы она вдруг не надела что-то красно-белое. И кратко вводят в курс происходящего.

— Про самолеты я знаю, поэтому следила, чтобы Грузия вдруг не закрыла небо для белорусов. Сегодня утром проверила еще раз и полетела. А вот про носки слышу впервые! Вы говорите про флаги красно-белой расцветки, так у многих же стран такие, — никак не может понять суть россиянка.

— Так у нас садят «на сутки» и за флаг Японии, и за флаг Канады, — предупреждают белорусы.

— А у меня брелок с флагом Грузии, и он тоже красно-белый, — показывает женщина.

В ответ ей советуют больше нигде не доставать этот брелок в Минске.

На скамейке у фонтана курят восточный красавец и, видимо, встретившая его белоруска.

— В Мулен Руж хочешь? — спрашивает девушка у спутника.

Оказывается, так называется развлекательное заведение в Минске.

— Теперь нам только этот «Мулен Руж» доступен, — объясняет мне девушка и смеется.

В Минск возвращаемся со знакомыми стюардессами. Девушки рассказывают, что никого в компании не увольняют. 

— Тот документ, который попал в СМИ, говорит лишь о о том, что руководство собирается принимать какие-то меры, чтобы оптимизировать расходы. Так и должно быть. Об увольнении речь не идет, но, возможно, будут отправлять на неделю-две в месяц на простои. Схема такая же, как в прошлом году во время пандемии.

Иногда за месяц выходило очень мало часов налета из-за простоев, а это наш основной заработок, поэтому и зарплаты были маленькими, бывало, налетаешь всего на 300-400 рублей. Соответственно, стало увольняться больше людей, — говорят стюардессы.

В лучшие времена, лет десять назад, рассказывают девушки, белорусские бортпроводники могли зарабатывать до двух тысяч долларов в месяц. Последние годы до пандемии, чтобы получить вдвое меньшую сумму, нужно было буквально «не вылезать из трубы». Это значит, очень много летать.

— Сейчас многие из нас подумывают о смене профессии. После инцидента с самолетом к белорусам везде стали относиться соответственно — с большим недоверием. Если раньше сотрудники организаций IATA и ICAO могли проверять наши самолеты раз в несколько недель, то теперь гораздо чаще, — говорят стюардессы.

К происходящему собеседницы относятся с пониманием:

— Стоит ли нам переживать из-за отмены полетов, потери зарплаты и даже, возможно, работы, когда люди в тюрьмах теряют здоровье и жизни? А увольнять летный состав не будут, хотя бы потому, что когда все образуется, быстро набрать и обучить новых специалистов не получится.

В том, что все обязательно образуется, они не сомневаются.